- Вы психолог?
-Да.
- А что Вы делаете?
- В смысле?
- Какие-то процедуры, уколы?
- Нет.
- Просто разговариваете?
-Да.
- Ну, хоть таблетки то приписываете?
- Нет, я не врач, я психолог.
Телефонный разговор с несостоявшимся клиентом
В настоящее время наблюдается определенный спрос в психологической помощи. Это обусловлено, во-первых, (культурологически и социально) возрастанием ситуации неопределенности и необходимости выбора в современном мире, и как следствие этого – тревоги у современного человека, во-вторых (психологически) – повышением уровня психологической культуры населения.
Особый интерес представляет второй фактор – психологический, так как социальные и культурологические факторы, обусловливающие потребность в психологической помощи существовали во все времена. Однако, именно появление в сознании современного человека психологической культуры – знания о психологии и проблемах психологического плана – формирует у последнего потребность в психологической помощи. По этой причине первыми клиентами психолога/психотерапевта после появления этих специалистов были выпускники психологических факультетов.
Психологическая терапия «работает» посредством слова, воздействующего на сознание клиента, в отличие от медицины, «работающей» на физиологическом уровне и не предполагающем включенность пациента в лечебный процесс. Психотерапия апеллирует к сознанию клиента и предполагает определенную степень активности, осознанности, рефлексивности, то есть его включенность в терапевтический процесс. Медицинские препараты действуют помимо воли человека, независимо от того, верит он либо нет в их действие. Воздействие же психотерапии во многом опирается на веру в нее клиента. С некоторой долей условности можно сказать, что «Терапия – это магия, которая работает, если в нее веришь!».
Следовательно, к клиенту психолога/психотерапевта предъявляются другие требования, чем к пациенту врача. Если пациенту для успешного излечения необходимо послушно и аккуратно выполнять назначения врача, то к клиенту психолога/психотерапевта таких требований больше.
Определение клиента как человека, у которого есть проблемы неполно. Далеко не каждого человека, у которого есть какие-либо трудности, можно отнести к категории клиентов. Даже если признать тот факт, что проблемы есть у каждого человека, то, пожалуй, не все они относятся к проблемам психологического уровня. В свою очередь далеко не каждый человек, имеющих именно психологические сложности, осознает их как таковые.
Таких людей мы можем считать условными или потенциальными клиентами. Это вовсе не значит, что они будут спешить к вам на прием. И даже если такой человек окажется в вашем кабинете, то еще не факт, что он автоматически перейдет в разряд ваших клиентов. Есть еще ряд условий, наличие которых позволит вам определить человека, оказавшегося в вашем кабинете, как клиента. Попробуем выделить эти условия. На мой взгляд они следующие:
3. Признание своих проблем как проблем психологических;
4. Признание того факта, что психотерапия помогает (наличие элементов психологической картины мира);
5. Признание психолога/психотерапевта как профессионала.
Только наличие всех вышеперечисленных условий дает нам основание определять человека, находящегося на приеме у психолога/психотерапевта, как клиента. То, как в дальнейшем сложится терапевтический контакт, зависит уже в большей степени от мастерства психолога/терапевта.
Рассмотрим примеры недостаточности (дефицитарности) условий:
1. Недобровольность обращения за психологической помощью. Ситуация: Кто-то другой приводит (отправляет) человека к психологу (родители – ребенка; супруг – супруга; педагог – ученика и др.). Послание– «С ним что-то не так…Сделайте с ним что-нибудь)»;
3. Непризнание своих проблем как проблем психологических. Ситуация: Человек добровольно приходит к специалисту, но считает, что имеющаяся у него проблема вызвана непсихологическими причинами. Послание – «Дайте мне совет, рецепт…»;
4. Непризнание факта, что терапия помогает. Ситуация: Человек не обращается за психологической помощью. Послание – «Знаю я вашу терапию…»
5. Непризнание психотерапевта как профессионала. Ситуация: Человек обращается к специалисту из конкурентных побуждений. Послание: «Я лучше знаю…»
И еще одно, на наш взгляд, важное условие: клиент должен сам за себя платить… Опыт показывает, что если клиент не платит сам, то он не принимает на себя ответственность за терапию. Оплата, как известно, создает дополнительную мотивацию для работы, а так же дает клиенту ощущение автономии от психолога/терапевта.
Попробуем сейчас дать рабочее определение клиента.
Клиент – это человек, добровольно обратившийся за психологической помощью к специалисту, идентифицирующий свои проблемы как проблемы психологические, признающий свои вклады в их возникновение, а также признающий психолога/терапевта, как специалиста, который может помочь их решить.
Таким образом, психолог/психотерапевт Вам не поможет если Вы:
Считаете, что нет проблем психологических;
Не верите в психологию/психотерапию;
Считаете, что Другие люди, обстоятельства и пр. виноваты в ваших проблемах;
Не готовы активно включаться в процесс решения своих проблем;
Ждете от психолога/психотерапевта готовых советов, решений, предписаний, рецептов.
Для иногородних возможно консультирование и супервизия по скайпу.
Скайп
Login: Gennady.maleychuk
Совершенно очевидно, что есть люди, которым психотерапия не помогает. Причин тому множество.
Это могут быть люди, выбравшие «не ту таблетку
».
Страдание, дискомфорт, тупик, и вместе с тем надежда, а еще СМИ, рекомендации авторитетных персон или отзывы счастливчиков, которым терапия помогла, зачастую подталкивают людей обратиться к психологу или психотерапевту за помощью. Однако дальше приходится чем-то платить. И я говорю не только о времени, эмоциональных и материальных затратах, связанных с прохождением психотерапии, хотя и они весьма внушительны.
Я о том, что не любому человеку идею взросления возможно продать.
Иногда человек хочет избавиться от какого-то своего мучения. Одновременно с этим, он оказывается совершенно не готов воспринять и смочь выносить реальность таковой, какая она есть: со всеми её законами и данностями. А еще с тем фактом, что прошлое невозможно ни исправить, ни просто вычеркнуть и забыть.
Правильнее было бы сказать – придется пережить шок от увиденного, обнаружить себя выжившим и начать искать смысл жить дальше, несмотря на всё то, что происходило с человеком прежде.
Но только жить теперь как-то иначе: в этом несовершенном мире, приняв и своё несовершенство тоже. А к этому вдобавок ещё и свои одиночество, отдельность, слабость, окончательность всего сущего, неизвестность будущего, и при этом — неотвратимость последствий любого из своих выборов и ответственности за них. Ну и так далее. То есть сила сопротивления изменениям может превышать все вложения, делающиеся в сторону перемен.
Иногда люди ждут, что от самого факта обращения к специалисту в их жизнь твердой поступью войдет Счастье. И на терапии они всё также ждут: «Ну когда же? Когда же станет легче?». А легче не становится, потому что жизнь сама по себе — штука нелегкая, хоть и простая по своему устройству. Счастье глазами ребенка и счастье взрослого – явно не одно и то же.
То есть, чтобы начало помогать, ожидания от жизни (и, как следствие — от терапии) тоже придется пересматривать, постепенно, преодолевая обиды, депрессию, боль и трагедию своего прошлого, вместе с терапевтом перерабатывая и оплакивая все это, переходить от привычных жалоб и обвинений к реалистичному витальному запросу.
Потому что терапия призвана решать не вопросы «осчастливливания» или облегчения, а помогать учиться жить, исходя из того дефицита, где человек себя обнаружил в настоящем, и с теми ресурсами, которые ему только лишь предстоит отыскать.
Терапия способна создать лишь возможность для того, чтобы крепчать и находить в себе мужество: к взрослению, то есть ясному незамутненному видению реальности и совладанию с ней. Находить силы, помогающие отсоединяться от детских ожиданий и представлений. И это бывает порой непереносимо трудно, потому что касается изменения привычного восприятия как себя и своих реальных возможностей, так и других людей и окружающего мира в целом.
Бывает и такое, что таблетка выбрана верно, но человек не ожидал
, что для его прихода в реальность потребуется столько времени. Это происходит, когда сила желания своих изменений и сила сопротивления переменам примерно равны. На работу с пониманием и присвоением этой противоборствующей энергии (но на мой взгляд, конечно, защищающей человека от приходящего извне, так как он уже имел неполезный опыт влияния авторитетного окружения) может уходить действительно немало времени, энергии и терапевтического принятия.
И с этим ничего не поделаешь, сопротивление можно только принять и уважительно к нему относиться, обсуждая на встречах: порой удельный вес набирается, зреет в человеке постепенно. Но потом, как правило, происходит характерный рывок, какой-то резкий переход на новый уровень, где работа идет уже на другой глубине и в другом темпе (ресурсы-то все равно прибывают, рано или поздно начнется развитие).
Естественно, есть и те, кто пришел « не к тому Морфеусу ». Это может быть не тот терапевт, потому что субъективно не понравился, не подошёл, не внушил доверия ни как человек, ни как проводник в терапевтическом процессе. Что ж, всё бывает. Антипатию никто не отменял. Бывает, что не срослось, не получилось сотрудничества, и люди имеют полное право отказаться от этого специалиста, чтобы пойти искать себе другого проводника, и поискав, выбрать того, с кем им все равно, неизбежно предстоит спуститься в свой Ад.
Но антипатия – еще не показатель непрофессионализма. Если есть нарушения Этического Кодекса, тогда эти нарушения должны быть выявлены и, собственно, подтверждены доказательствами.
Психотерапевт, который разглашает конфиденциальные данные, безостановочно болтая о своих клиентах где попало, предлагает двойные отношения или обмен иными услугами, кроме согласованной изначально платы за свою работу, эксплуатирует сексуальность клиента или принуждает его к сексу, запугивает, из личной выгоды пользуясь клиентским «переносом» и прочие нарушения Этики, должен понести ответственность за свои умышленные вредоносные действия. Для этого существуют Этические Комитеты, призванные разбираться с подобного рода нарушениями и принимать решения о продолжении психотерапевтической практики конкретного специалиста.
Однако реальное причинение вреда клиенту, и клиентское восприятие терапевта, который причиняет вред (потому что быстро не помог или сказал то, что не понравилось) – не одно и то же. Факты вреда обнаруживаются по реальным действиям. И если вредящих клиенту действий не выявлено, а обвинение и распространение таких обвинительных комментариев имеет место – это называется клеветой. То есть распространением заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. Статья 128.1 Уголовного Кодекса Российской Федерации, между прочим. И терапевт, являющийся гражданином своего государства, как и другие его граждане, имеет законное право обратиться в Суд с целью защиты чести и достоинства, если его привилегия жить с чистой репутацией и незапачканным именем кем-то умышленно нарушена.
Некоторым людям «одного Морфеуса недостаточно ». Их травма в прошлом была настолько существенной, глубинной и во всех смыслах опустошающей, а к настоящему времени успела обрасти столь тяжелыми и многослойными негативными последствиями, что диалоговой психотерапии может быть просто недостаточно.
Нередко бывает, что люди доходят до терапевтической поддержки в тяжелейшем состоянии, и их ресурсы (всех видов) ничтожно малы, в то время как серьезную работу, связанную с лечением от депрессии, например, делать необходимо прямо сейчас.
Порой клиентам требуется дополнительное медикаментозное лечение (которое может быть назначено только психиатром), психотерапевтические или учебные группы (где необходимо присутствовать и желательно активно участвовать), самоанализ (необходима рефлексия), медитативные практики (требует энергии, воли и времени) или хотя бы даже ведение дневника (который нужно садиться и писать, а это также требует волевых усилий и затрат времени).
Или необходимо просто больше встреч со своим терапевтом, а им и на одну встречу в неделю приезжать стоит огромного напряжения. То есть ч асто это случаи, когда человек запрашивает жизнеизменяющую психотерапию, и ожидает наступления в своей повседневной жизни внешних значительных и резких перемен. Однако выдерживать может только поддерживающий формат работы.
Как в сказке «Каша из топора», ? Не наваристо, потому что кроме воды и топора ничего в котел не кладётся, а исцеление буквально, только в обмен на деньги, получить проблематично.
Наверняка есть и другие причины неработающей психотерапии, в том числе связанные с непониманием реально выполнимого запроса, квалификацией делающего терапию специалиста, реалистичности оценки ресурсов для ее прохождения и состояния клиента. Поэтому в любых случаях, когда есть ощущение, что терапия не помогает, очень важно вносить эту тему в обсуждение с терапевтом (я говорю о всех случаях, кроме Этических нарушений, с ними все же нужно разбираться отдельно). Вот тогда появляется шанс.
Мое прошлое будто окутано желтым туманом: одни события видны отчетливо, другие едва угадываются, третьи полностью скрыты - вытеснены из памяти. И все же я пытаюсь вспоминать.
С чего все началось
Я листаю альбом, сделанный к пятилетию свадьбы брата, и хотя моих снимков там мало, они заставляют меня задуматься. Сначала наши с братом жизни шли параллельно: мы появились на свет с разницей в две минуты. Но когда нам было по 17 лет и мы учились на первом курсе колледжа, наши пути постепенно начали расходиться. Что нас по-прежнему объединяло, так это огромный запас невыраженного гнева, порожденного событиями нашего детства. Только я обращала этот гнев на себя, а брат - на окружающий мир.
Мой первый опыт терапии
Тогда же, на первом курсе, я впервые познакомилась с психотерапией. Работу терапевта я представляла себе весьма смутно: знала только, что с ним можно откровенно поговорить. Обычно мой университет предоставлял студентам максимум по шесть бесплатных сессий у психотерапевта. Но почему-то для меня сделали исключение, и мне разрешили ходить к нему весь учебный год.
Этот год дал мне заряд душевных сил, позволив продержаться до конца университета без помощи психотерапевта
Поскольку работал со мной аспирант, в углу кабинета была установлена видеокамера. Но, как и сказал мой терапевт, ее очень быстро перестаешь замечать. Мне кажется, у нас установился хороший контакт, и я чувствовала себя в безопасности. Я с нетерпением ждала наших еженедельных встреч, а во время завершающей сессии заплакала.
Этот год дал мне заряд душевных сил, позволив продержаться до конца университета без помощи психотерапевта. Но, получив диплом в 2005-м, я все-таки стала искать подходящего специалиста, сменив за два года трех психотерапевтов, пока не нашла того, с которым готова была общаться неопределенно долгое время. С осени 2008-го я посещаю его кабинет.
Почему я решила остаться в психотерапии
Оказалось, терапия для меня невероятно важна. Я решила продолжать ее, потому что жизнь то и дело бросает новые вызовы и разбираться в сложной ситуации лучше всего с помощью психотерапевта. Помогают не только практические рекомендации и теория: целительны сами наши отношения. Я вижу, что меня понимают, чувствую эмпатию и знаю, что терапевт никогда не осудит и не ранит меня.
Я больше не боюсь, что меня бросят
Долгое время я боялась, что психотерапевт однажды меня оставит. Даже записывала на диктофон наши с ним беседы, чтобы в тот роковой день, когда он меня бросит, у меня осталось что-то материальное. Но десять лет наших еженедельных встреч убедительно доказали, что мои опасения беспочвенны. Даже в те пять лет, когда я не могла платить за сеансы, а мое душевное состояние было хуже некуда, он от меня не отказался. Ни разу.
Надежная привязанность
Отношения с психотерапевтом - мой единственный опыт безопасной привязанности с тех пор, как умер мой отец, а было мне тогда три с половиной года. Иногда, нуждаясь в защищающей фигуре, я позволяла себе фантазировать о психотерапевте как об отце - и в буквальном, и в символическом смысле.
Тот факт, что теперь я плачу ему наличными, - одно из самых важных достижений в моей жизни, предмет моей гордости. В конце каждой сессии я пересчитываю четыре 20-долларовые бумажки, с улыбкой вручаю их ему, благодарю, а он отвечает: «Всегда пожалуйста» - и никогда не отводит глаза во время этого деликатного момента.
Обратная связь между сессиями
Далеко не сразу я поняла, что психотерапевт присутствует в моей жизни, даже когда мы с ним не видимся. Все, чему он меня научил, глубоко укоренилось во мне. Если мне необходимо с ним поговорить, я всегда могу написать ему по электронной почте. Хотя он не отвечает, я не сомневаюсь, что он прочтет каждое мое слово и на следующей сессии коснется темы моего письма.
Не представляю, как он при всей своей занятости находит время читать то, что я пишу
Иногда я пишу ему длинные послания, рассказывая о своем состоянии. Это мне помогает и позже оказывается полезным в терапевтическом процессе. Честно говоря, не представляю, как он при всей своей занятости находит время читать то, что я пишу. Но он находит.
Я благодарна ему за множество вещей, и мне не высказать всего даже за долгие годы. То, что я получаю от него, я стараюсь передавать другим. Я как личность важна, моя ценна - теперь я знаю, что это действительно так.
~ Помогает ли психотерапия? Может ли помочь психолог? Кому и когда психотерапия не помогает, в каких случаях психотерапия не работает? ~
Чуда не происходит
Категоричные слухи о том, что психологи и психотерапия вообще не помогают, в основном идут от людей, которые сходили на приём 1-2 раза. Можно найти в интернете комментарии вроде: «я сходил к психологу и ничего не изменилось», «я был у трёх психологов, и без толку» – и выясняется, что были по 1, в лучшем случае, 2 сессии. Причём некоторые из таких людей пишут о наличии у себя серьёзного диагноза, о том, что были у психиатра. А результата от психотерапии ждут за один раз, и когда чуда не происходит, разочаровываются .
Встречала даже как бы положительные комментарии, вроде: «сходил к психологу, меня выслушали, стало легче». Как будто бы в этом работа и должна была заключаться. Конечно, психолог выслушает, но это ещё не то, ради чего он работает. С другой стороны, а чего ещё ждать за один раз?
В первые пару раз, — если мы говорим о психотерапии, а не разовых консультациях, — и работа-то ещё почти не начинается . Вас нужно сначала узнать, понять вашу ситуацию, чтобы найти пути решения — хотя какие-то открытия могут быть у клиента и после первой же встречи. Но нужно понять, на чём стоит сосредоточиться, создать стратегию работы.
Есть краткосрочные методы психотерапии. И бывает так, что какие-то проблемы удаётся решить быстро (например, изолированные проблемы, которые не затрагивают всю жизнь и характер человека). И возможно даже без «откатов», то есть действительно окончательно решить. Но чаще это требует времени. Даже самый краткосрочный курс психотерапии — это хотя бы 10-15 сессий (есть также консультация психолога , это другой формат, их может быть меньше). По наиболее распространённым классификациям, краткосрочной считается работа до 20 сессий. Не всегда возможно творить чудеса за два приёма.
Представьте: вы боретесь с какой-то проблемой 10 лет, и тут встаёт задача решить её за час или несколько часов. С долей юмора: проблеме 10 лет — решать 1 год, проблеме 20 лет — 2 года:)
На один приём у психолога надо ставить реальные цели . Один приём (или два, три) — это консультация , а не психотерапия. На консультации можно прояснить ситуацию, что-то понять, посмотреть с другой стороны. Иногда — встретиться с какими-то своими чувствами. Может быть даже узнать методики, что самому делать дома. Но не избавиться от панических атак, депрессии, навязчивых действий или социофобии. (см. и )
Плохой психолог
Другая причина неэффективности психотерапии, конечно, плохой специалист. Плохих много — уж очень тонкая работа и высокие требования к профессионализму. И всё же, мне кажется, что это бывает чуть реже, чем может показаться по слухам. Почему я так думаю? 1) из-за того, что я описала выше, 2) есть клиенты, по разным причинам склонные обесценивать психологов, и потом возвещать об этом миру.
Ещё бывает, что человек посещал много психологов, и все были «очень плохими». Здесь уже может быть, что дело не в психологах, а в восприятии этого клиента и его ожиданиях.
Отдельно хочу сказать об опасениях, что плохой психолог может навредить . Это сложная и неоднозначная тема, о ней много написано. Можно встретить разные пугающие предостережения: плохой психотерапевт навредит, травмирует, введёт в зависимость от себя. Всё это бывает. Но серьёзно навредить тоже не так легко. Выше вероятность не получить от психолога никакой помощи , впустую потратить время и деньги. Можно получить вред в виде иллюзии решения проблем , только мешающих объяснений и запутывающих пустых интерпретаций… если месяцы идут, а в жизни ничего так и не меняется.
Более ощутимый вред, которого стоит опасаться, что психолог каким-то образом, профессионально неэтичным стилем взаимодействия , травмирует вас. Но так травмировать можно не всякого клиента. Серьёзно навредить тоже надо суметь, особенно если клиент психически здоровый человек . Психика имеет достаточно защитных ресурсов. Чтобы действительно навредить, это должен быть очень плохой, предубеждённый специалист, или не совсем здоровый человек в кресле психолога, или злоумышленник.
Если вы приходите на приём, старайтесь осознавать происходящее. Просто смотрите на то, что происходит. Вы всегда можете уйти, если вам это не нравится. Доверяйте своей интуиции, выбирайте психолога, которому можете доверять . При сомнениях обсуждайте с ним все вопросы, и оцените, как он отвечает на них, может ли спокойно пояснить свой взгляд и тактику работы.
Иногда мне приходится слышать ужасные истории, как повели себя психологи — я уж не говорю о психиатрах. Таких «психологов» я толком не могу считать коллегами. Всё, что я пишу о психологах на этом сайте, относится к тем, кого можно назвать профессиональными психологами, кто так или иначе соблюдает этические принципы работы. Будьте внимательны. Если что-то не так, выясняйте, делайте выводы, и не бойтесь уйти.
Нежелание клиента
У самого клиента может быть сопротивление , поскольку действительно трудно выйти из привычного стиля жизни и начать что-то менять. Это не помеха работе, а часть работы. Но может быть и просто нежелание меняться . Некоторые приходят, чтобы создать себе или другим видимость работы над собой. Или ещё для чего-то. Например, чтобы сказать себе: «вот, я попробовал, даже психотерапия мне не помогла». Против воли клиента психолог помочь не может. Человек существо противоречивое, и порой такой простой грани нет, но я условно проведу её здесь.
Работа над естественным внутренним сопротивлениям, с которым клиент встречается на пути к желаемому изменению — это часть компетенции психотерапевта. А вот способствовать изменениям, когда клиент на самом деле работать не хочет, почти что невозможно .
Здесь вопрос не только «нежелания», но и степени мотивации . Насколько клиент вовлечён в работу? Представьте, вы с психотерапевтом обсуждаете в кабинете важные вещи один час в неделю. А всё остальное время между встречами у вас есть разные возможности: ничего не делать и вообще забывать об этом, или же продолжать думать над этими вопросами (либо проживать эмоционально, наблюдать за собой и т.д.), или что-то пробовать делать иначе, или делать задания, которые, возможно, даёт психотерапевт. Чувствуете разницу?
Иногда психолог даёт конкретные задания, иногда нет, но, в любом случае, какие-то мысли и ответы могут приходить к вам в процессе повседневной жизни, если вы настроены на изменения и продолжаете внутреннюю работу между встречами с психологом .
Эффективная психотерапия, результат которой должен быть глубоким и устойчивым, требует не только финансовых, но и серьёзных эмоциональных и интеллектуальных затрат, затрат энергии, времени и внимания. Если психотерапия станет лишь одним делом из кучи дел в еженедельном расписании, если клиент не будет уделять ей достаточно внимания, желательных результатов достичь будет сложнее.
Серьёзные диагнозы
Отдельным разговором является серьёзная психическая патология . В особенности это те диагнозы, которыми психологу нельзя заниматься без помощи психиатра.
Ремарка: я клинический психолог, работаю в т.ч. с психическими расстройствами и при необходимости сотрудничаю с психиатром.
Помощь в случае серьёзной психиатрической патологии бывает относительной. Это зависит от диагноза и конкретного случая. В некоторых случаях помощью будет облегчение состояния , но не полное излечение. В некоторых случаях поддержка и помощь в адаптации к жизни с этим расстройством. В некоторых случаях уменьшение интенсивности симптомов . Часто психотерапия в таких случаях помогает справляться со своим состоянием, быстрее выходить из него, лучше понимать его, чувствовать больше безопасности .
Например, если говорить о шизофрении, её вряд ли можно вылечить, но можно сделать психозы более редкими и добиться более устойчивых ремиссий. Для этого хорошо сочетать лечение у психиатра с психотерапией – вопреки устоявшемуся мнению в советской психиатрии, что шизофрения – это только лекарства.
В любом случае, это работа совсем не быстрая . Чем серьёзнее проблема/тяжелее диагноз, тем дольше может понадобиться ходить к психотерапевту… и, рискну сказать, тем внимательнее нужно подойти к его выбору.
Кому психотерапия всё-таки не поможет
Теперь, основываясь на сказанном выше и не только, я хочу обобщить, кому и когда психотерапия не помогает, в каких случаях психотерапия не работает. Когда психолог не может помочь?
Эффективная психотерапия требует качественной личностной включённости как со стороны психотерапевта, так и со стороны клиента. Если чего-то из этого не хватает, достаточного результата может не выйти. Первая часть – это задача правильно выбрать специалиста. Представим, что выбрали вы нормально. Но вторая часть – это понять, поможет ли психотерапия именно вам, реалистичные у вас ожидания или нет .
Психотерапия вряд ли поможет в следующих случаях:
1) Если вы хотите изменить других людей, которых в кабинете нет, или научиться способам манипулировать другими, чтобы получать нужные вам реакции.
Если вы считаете, что проблемы только в других, или виноваты другие, и не признаёте своей роли в возникновении ваших трудностей, психотерапия вам не поможет.
В кабинете психолога вы будете работать с вашими чувствами и мыслями, с вашей ролью в отношениях. В результате изменений вашего поведения может измениться поведение окружающих, часто так и бывает. Но может и не измениться.
2) Вы хотите изменить многое в своей жизни всего за несколько сеансов.
Несколько сеансов – это консультации психолога. За это время можно лучше понять ситуацию, свои чувства, наметить способы справиться, но не решить обширные проблемы. Представьте: вы боретесь с какой-то проблемой 10 лет, и тут встаёт задача решить её за час или несколько часов. Это не так быстро, даже краткосрочная психотерапия – это в пределах 20 сессий.
3) Психотерапия становится лишь пунктом из большого количества дел, ей не уделяется внимание, клиент мало вовлечён в процесс, не работает активно.
Джеймс Бьюдженталь, выдающийся американский психотерапевт, писал так:
«Слишком часто клиенты стремятся добавить психотерапию к своему до отказа заполненному расписанию и вести её в режиме экономии эмоций. В этом случае она просто не будет работать. «Добавочная» психотерапия неизбежно становится поверхностной психотерапией с поверхностными результатами. И психотерапевт, и клиент должны осознавать, что жизнеизменяющая психотерапия – это предприятие, требующее существенных обязательств и выплат в валюте жизненных ресурсов разных видов (деньги, время, энергия, чувства, мыслительные усилия)».
Кстати, замечено: чем выше денежная плата, тем меньше бывает не вовлечённых клиентов.
4) Вы пришли к психологу – даже не клиническому, а вам на самом деле нужно сходить к психиатру.
Если вы пришли к психологу, не имеющему клинической специализации, а также не прошедшему обучение в каком-либо направлении психотерапии, то он может быть недостаточно подготовлен в распознании психических расстройств или серьёзных нарушений. Некоторые проблемы требуют именно психотерапии, а не консультирования, некоторые требуют вообще медикаментозного сопровождения. При необходимости психолог должен направлять к врачу, но если психолог недостаточно грамотный, он может не распознать этот момент.
5) Клиент приходит не по своему желанию. Его убедили, а сам он проблем не видит и работать не хочет.
Бывает трудно помочь тому клиенту, который не сам захотел прийти, а на него надавили. Если в итоге он не заинтересуется сам, то вряд ли что-то получится, ведь психотерапия требует мотивации и включённости клиента. Плюс психотерапия работает с тем, что зависит от самого человека. Работа связана с признанием некоторого авторства в своей жизненной ситуации, участия в своих проблемах: только тогда я могу что-то изменить, когда от меня что-то зависит, я признаю свою роль, свою ответственность за ситуацию.
6) Вы на самом деле не готовы ни к каким изменениям, а пришли скорее для галочки, или чтобы убедиться, доказать себе или кому-то, что психотерапия вам всё равно не поможет.
Это может быть совершенно сознательно или неосознанно. Но в случае, если в процессе у вас не появится другая мотивация, психотерапия вам не поможет. Против желания клиента помочь ему невозможно.
7) Вы не рассказываете психотерапевту и половины важных вещей и фактов своей жизни. Это не даёт увидеть всю картину и может мешать понять проблему.
Если психотерапевт не знает о вас достаточно, он может ошибочно трактовать ваши трудности. Если он сам не чувствителен к таким моментам, когда «явно какой-то информации тут не хватает…», образ сложится неверно. В случае краткосрочной терапии, это может так и не выясниться, — и психотерапия может не дать должного результата.
