Домой Эндокринология Гноятся глазки у ребенка 3 года. Гноятся глаза у ребенка: как избавиться от проблемы, не навредив ребенку

Эндокринология

Гноятся глазки у ребенка 3 года. Гноятся глаза у ребенка: как избавиться от проблемы, не навредив ребенку

«Взятие снежного городка » — одна из самых известных картин великого русского художника Василия Ивановича (1848-1916). Русский живописец смог при помощи красок и полотна передать настроение и праздничную атмосферу традиционной игры или забавы на Масленицу.

Картина «Взятие снежного городка» была написана в 1891 году, холст, масло, 156 на 282 см. В настоящее время картина находится в собрании Государственного в Санкт-Петербурге. На полотне наглядно изображена традиционная игра, которая имеет глубокие корни и появилась, по всей вероятности, ещё в дохристианскую эпоху — языческие времена на Руси. Стоит отметить, что игра существует до сих пор и на Масленицу устраивается в разных областях России, где любят и чтут старинные традиции.

Суть игры заключается в том, что на строится снежная крепость. Участники игры делятся на два лагеря. Одни защищают крепость, а вторые нападают. Игра продолжается до тех пор, пока крепость не будет взята и полностью разрушена. Сегодня это шумная и весёлая забава, однако в древности взятие снежного городка относилось к языческим поверьям в то, что на Масленицу весна побеждает зиму — весенние и летние боги врываются в снежную крепость зимних богов, разрушают её и приносят в мир тепло и жизнь. По той же самой причине на Масленицу сжигается баба — славяно-языческая богиня зимы и смерти Морана (Мара, Марена). Как бы то ни было, но традиция на Масленицу устраивать символическую битву весны с зимой крепко вошла в комплекс масленичных гуляний, наравне в блинами, ледяным столбом, сжиганием бабы и так далее.

На картине Сурикова запечатлён момент непосредственного взятия городка. Участник игры из группы нападающих верхом на коне прорывает защиту городка и разрушает снежную преграду. На картине видно, как вокруг собралось большое количество людей, которые с улыбками и радостью на лицах наблюдают, как падёт снежная крепость на этот раз. Суриков также показал, что традиционная игра интересна как детям, так и взрослым. Больше того, за игрой наблюдают представители разных сословий. В левой части картины находятся обычные крестьяне, которые искренне радуются увлекательному зрелищу. На заднем плане, за конём, разрушающим крепость, находятся играющие из группы защитников, они машут ветками, чтобы отпугнуть лошадей. В правой части картины Суриков изобразил богато одетую дворянскую чету, которая наблюдает за взятием снежного городка не менее страстно и увлечённо.

Для того чтобы сделать картину максимально реалистичной и достоверной, Сурикову помогали крестьяне-сибиряки, которые специально для художника построили снежный городок и позировали живописцу. После написания картины, Василий Суриков представил её в Санкт-Петербурге. Спустя некоторое время её выкупил меценат и коллекционер Владимир фон Мекк. На выставке в Париже Сурикову за картину «Взятие снежного городка» была вручена именная медаль.

«Взятие снежного городка» - одна из самых позитивных картин В.И.Сурикова.

На полотне изображено много людей, которые пришли посмотреть на битву. Чтобы победить, нужно захватить снежный городок, который строился заранее. Снежная крепость построена в безлюдном месте, домов не видно. Видны пологие склоны холмов, покрытые белым снегом. Небо сливается с холмами, оно такое же светлое, как снег.

На переднем плане картины изображен всадник, который разбивает стенку из снега. Мощные копыта лошади пробили стену, и мелкие комки снега летят в разные стороны. Лошадь темно – коричневого цвета, грива у нее черная. Всадник на лошади слегка наклонился вперед, одной рукой он держит узду лошади, второй взмахивает, подбадривая ее. Всадник одет в коричневый камзол и коричневую меховую шапку. Лицо у всадника напряжено и повернуто вбок.

Чуть ли не под копытами лошади стоит мальчик в рыжем полушубке, подпоясанном кушаком. Он сильно наклонился вбок, прячась от комков снега. У него с головы упала шапка. У мальчика светлые, кудрявые волосы.

За всадником на лошади идет толпа. Они кричат и машут руками с ветками и палками. У них возбужденно – радостные лица. Особенно выделяется парень в светлом полушубке, отороченном черным мехом. Полушубок подпоясан красным поясом. На голове у парня серая шапка. Правая рука с большой веткой поднята вверх, левая опущена вниз.

Справа, на картине изображены сани. На санях сидят две женщины. Они приехали посмотреть на взятие снежного городка. Сани покрыты красивым ковром, расписанным яркими цветами. Немолодая женщина наклонилась вперед и с интересом наблюдает за происходящим. На ней коричневая шуба и светлый платок, варежки у нее тоже меховые. Рядом, скорее всего молодая девушка в черной шубе с белым воротником. На воротник выпущена коса с красным бантом. На голове синяя шапочка, отороченная серым мехом. Девушка отворачивается от всадника, потому что на нее летит снег из-под копыт лошади.

Внизу, в левом углу картины, видно небольшую часть саней. Сани крестьянские, они покрыты соломой. В санях сидит мужчина в светлом полушубке. Он машет рукой всаднику на лошади.

Сочинение-описание картины Сурикова Взятие снежного городка

Одна из самых добрых и легких картин Василия Сурикова была написана в его родном городе Красноярске и представлена в 1891году, которая сразу завоевала всемирную известность. Она была написана после тяжелого периода художника, когда он потерял родного и близкого человека умерла его жена, вернув ему былую страсть к творчеству и просвещению. Данная картина пропитана жизнерадостной сибирской энергией и весельем, которая заставляет нас улыбаться, ведь душа русского человека всегда требует шума и настроения.

В основе картины лежит русская забава, то есть гулянья на масленице, которые обычно отмечаются дружно и с большим размахом. В этот день мы прощаемся с зимой и встречаем красавицу весну. Все динамично и полно движений. Мы видим штурм снежной крепости изо льда и снега, которая, по-видимому, готовилась несколько дней.

На картине очень интересно запечатлена игра мужчин. Разделившись на 2 команды, одна из которых защищает, другие стараются захватить и разрушить этот снежный городок. В результате городок разрушили и все залились громким смехом и радостью. Вся толпа людей в ярких и красивых нарядах. Они радостны, веселы и беззаботны. Но стоить заметить, приглядевшись к каждому из персонажей, что они все наделены разными эмоциями и мимикой. Все лица румяны, но у каждого свои чувства, мысли и даже позы. Все персонажи индивидуальности.

Суриков очень грамотно изобразил смешение людей различных сословий и статусов. Это и крестьяне, и барские особы. Всё это находит отражение в ярких и красных платках женщин, в дорогих полушубках, в расписных и шитых золотом коврах на санках.

Мы смотрим на эту картину и чувствуем её морозный воздух, а так же лучи солнца, которые на картине не видны. Кажется, что сейчас и к нам прилетят эти комки снега. Всё это завораживает и поднимает настроение и, несомненно, пропитывает картину жизнерадостностью и чувством свободы и простора.

Все довольно гармонично сочетается с безудержным весельем и с яркими одеждами, ведь для написания картины автор провел кропотливую и серьезную работу. За эту картину, за своё мастерство Василий Суриков получил серебряную медаль на Всемирно известной выставке в Париже.

Описание настроения картины Взятие снежного городка

IX. «ВЗЯТИЕ СНЕЖНОГО ГОРОДКА»

В восьмидесятых годах имя Сурикова стало уже одним из самых признанных имен необъятной России. Его можно было услышать не только на художественных выставках в Москве и Петербурге. Все мыслящие люди того времени радостно произносили это имя повсюду, и в далекой, родной художнику Сибири. Лев Николаевич Толстой, приезжая из Ясной Поляны в Москву, частенько заходил в скромную квартирку Сурикова побеседовать с Василием Ивановичем о жизни, человеческих характерах и искусстве.

Все современники, знавшие художника в личной жизни, в быту, рассказывают не только об удивительной скромности Сурикова, но и о необычной для известного художника простоте его жизненного уклада. Не было в его московской квартирке ни дорогих зеркал, ни картин в роскошных рамах, ни антикварных безделушек; простой стол, стулья да сундук, похожий на тот, в который он с любопытством заглядывал в детстве.

Московская квартирка Сурикова - это словно краешек Сибири: о Сибири напоминали вещи и привычки хозяина. В счастливые минуты, когда все шло на лад и быстро подвигалась работа, Суриков снимал со стены старую свою, еще привезенную из Красноярска, гитару и напевал старинные песни. Вспоминался широкий Енисей, запах кедровых шишек, туго набитых орехами, деревянные домики родного и милого Красноярска.

Часто в письмах к матери Василий Иванович просил:

«Вот что, мама: пришли мне… сушеной черемухи. Тут есть и апельсины и ананасы, груши и сливы, а черемухи родной нет».

Просьба, понятная только сибирякам, знающим, что такое пироги с начинкой из молотой черемухи.

Время от времени Суриков расставался с московскими и петербургскими знакомыми и уезжал к родным в Красноярск. Но весной 1889 года Василий Иванович неожиданно покинул Москву и уехал в Сибирь с уверенностью, что он уже никогда не вернется в свою московскую квартиру.

Семью Суриковых постигло страшное горе. Самое трагическое событие в личной жизни художника было записано казенными словами в дошедшем до нас официальном документе:

«Означенная на обороте сего диплома жена классного художника Василия Ивановича Сурикова Елизавета Августовна Сурикова апреля 8 дня 1888 года скончалась и того же месяца 11 дня погребена на Ваганьковском кладбище…»

20 апреля 1888 года Суриков написал письмо брату, начинавшееся необычными, переходящими в шопот словами: «Прочти один».

Мы знаем со слов художника М. В. Нестерова, как мучительно переживал свое горе Василий Иванович.

«Иногда, в вьюгу и мороз, в осеннем пальто он бежал на Ваганьково и там, на могиле, плача горькими слезами, взывал, молил покойницу - о чем? О том ли, что она оставила его с сиротами, о том ли, что плохо берег ее? Любя искусство больше жизни, о чем плакался, о Чем скорбел тогда Василий Иванович, валяясь у могилы в снегу, - кто знал, о чем тосковала душа его?»

Почти год прожил он в неисходном отчаянии в опустевшей московской квартире, а потом, забрав детей, бросил все и уехал.

Первый раз возвращался художник на родину, в Сибирь, не вглядываясь в ее просторы, не любуясь широтой ее рек, необъятностью степей, ее сосновых, еловых, кедровых лесов. В переживавшей тяжелую утрату душе не возникало ни одного замысла. Впервые за всю жизнь ни одно лицо, встреченное во время продолжительного пути на ямских и почтовых от Урала, где заканчивалась железная дорога, до Красноярска, не заинтересовало ушедшего в свои думы художника своим выражением, улыбкой, блеском глаз. Думы Василия Ивановича на этот раз были далеки от искусства. Ему казалось, что со смертью жены, самого близкого человека на земле, он утратил все и никогда не сможет радоваться жизни, людям, природе, без чего нельзя заниматься живописью.

Длинными и пустыми казались Сурикову эти дни. Он не находил себе места и искал утешения в священных книгах. А в Петербурге и Москве прошел слух, что Суриков решил больше не заниматься живописью.

В. В. Стасов в письме к П. М. Третьякову с тревогой спрашивал: «А не имеете ли вы сведений о Сурикове из Сибири? Какая это потеря для русского искусства - его отъезд и нежелание более писать!!!»

Но возвращение в родные места благотворно повлияло на Сурикова. В нем снова пробудился интерес к жизни и работе.

После долгих дней тревожного раздумья наступил перелом. Мир снова заиграл всеми красками.

Вот остановилась на улице с ведрами девушка, что-то рассказывает подруге. Обе смеются, но как! Простодушно, бесконечно искренне. Где-то в сознании Сурикова, проходившего мимо, запечатлелись эти смеющиеся девичьи лица.

Из скобяной лавки, на вывеске которой нарисован хомут и лошадиная морда, вышел рыжебородый ямщик. Он в валенках, или, как говорят в Восточной Сибири, в «катанках». Катанки из белой овечьей шерсти с красным и синим узором. Суриков не мог не улыбнуться. Не ноги, а прямо картина!»

Boт проехал какой-то горожанин. На ярко раскрашенной, похожей на радугу дуге позванивают бубенцы.

Любовь к ярким и звучным краскам свойственна крестьянам, казакам, мастеровым, всему тому люду, который толпится в праздничные дни на улицах и площадях.

По вечерам, как пожар, пылало небо. Играл розовыми и фиолетовыми оттенками исполосованный полозьями кошевок и саней снег. Желтели на берегу Енисея и Качи сосны с зеленосиними иглами. А по утрам на обледенелых стеклах окон игра солнечного света выливалась в такую чудесную симфонию красочных оттенков, что невольно вспоминались самоцветные слова русских народных сказок, песен и былин.

Василий Иванович не вел дневников. О чувствах, которые его волновали, можно судить по его рисункам, эскизам и картинам. Они - самые достоверные свидетели и биографы.

Годы 1888-й и 1889-й были годами вынужденного перерыва, вынужденного отдыха, такого непривычного для Сурикова, не любившего оставаться праздным.

Но уже следующий год - 1890-й - стал знаменательным для Сурикова: художник снова вернулся к работе, к большим и своеобразным замыслам, к изучению истории и народной жизни.

Новая работа Сурикова явилась и новым этапом в его творчестве. Он написал картину, которая была и современной и исторической. Сам художник назвал ее бытовой. Впоследствии он рассказывал: «Написал я тогда бытовую картину «Городок берут»…» И. М. Прянишников (1840–1894) и В. М. Максимов (1844–1911) с глубоким пониманием и чувством народного быта сделали в живописи то, что делал Некрасов в поэзии - показали тяжелую жизнь и подневольный труд русского крестьянства. Н. А. Ярошенко изобразил революционных студентов и представителей молодого класса рабочих. С огромной силой гениального живописца и знатока народной жизни написал Репин своих бурлаков. Пейзажисты А. К. Саврасов, Ф. А. Васильев (1850–1873), И. И. Шишкин (1831–1898), позже И. И. Левитан (1861–1900) изображали природу такой, какой ее видел и понимал народ в своих песнях и думах.

Наиболее чужие и вдумчивые современники удивлялись необыкновенной наблюдательности художников, глубокой содержательности их небольших полотен.

Глядя на картины художников-передвижников, выставленные в Третьяковской галерее в Москве или в Русском музее в Ленинграде, зритель словно бы совершает путешествие во времени. Вот семидесятые годы, вот восьмидесятые, вот начало девяностых… Перед нами встает прошлое в том удивительно конкретном и живом облике, как оно отражалось в сознании передовых и честных людей своей эпохи. Такой летописи быта и нравов со времен фламандских художников не знала ни одна страна.

Изображая быт и нравы современного им общества, передвижники опирались на русскую материалистическую эстетику, разработанную Белинским и Чернышевским.

«В правде сила таланта», - учил Чернышевский, и передвижники своими картинами подтверждали правоту этой великой мысли.

Частые поездки и прогулки, связанные со сбором материала, необычайно обогащали художника опытом, знанием народной жизни, обычаев, характеров, типов.

Умел и любил Суриков отмечать не только характерное, но и смешное.

«Был в Успенском соборе, - писал он матери и брату, - …протодиакон так здорово евангелие оказал, что стекла дрожали… Одна купчиха в умилении от пения, уткнувшись головою в пол, всю обедню пролежала, так что какой-то купец, проходя мимо, сказал: «Довольно лежать, пора вставать…»

Так остро и наблюдательно подмеченная сценка из жизни обывателей могла послужить сюжетом для сатирической, обличительной картины в духе Журавлева или В. Маковского.

Но Суриков ставил перед собой совсем другие задачи. Даже в современных ему нравах и обычаях его как мыслителя и художника более всего привлекали сцены, напоминавшие об истории.

В мироощущении Сурикова, в том, как он видел мир и постигал человеческие характеры, есть черта, которая роднит его с великими русскими писателями. Пушкиным и Лермонтовым. Вяземский писал о Пушкине - прозаике и историке: «Принадлежностями ума его была емкость и трезвость. Он не писал бы картин по мерке и объему рам, заранее изготовленных, для удобного вложения в них событий и лиц, предстоящих изображению. Он не историю воплощал бы в себя… а себя перенес бы в историю и минувшее».

Эти выразительные слова могут помочь уяснить не только особенности дарования Пушкина, но и то, что унаследовал от великой традиции Суриков.

Для своей «бытовой картины» он выбрал оригинальную тему - изобразил старинную народную игру на масленице. Эта игра оставила яркий след в памяти Сурикова еще в детские годы.

«Мы от Торгошиных ехали, - рассказывал он. - Толпа была. Городок снежный. И конь черный прямо мимо меня проскочил, помню… Я потом много городков снежных видел. По обе стороны народ стоит, а посредине снежная стена. Лошадей от нее отпугивают криками и хворостинами бьют: чей конь первый сквозь снег прорвется. А потом приходят люди, что городок делали, денег просить: художники ведь. Там они и пушки ледяные и зубцы - все сделают».

В «Сибирском народном календаре», составленном этнографом А. Макаренко, рассказывается, как происходили на масленице в Восточной Сибири старинные народные игры.

«Для этого на берегу реки или на площади устраивался род незатейливой крепостцы с невысокой стеной из снега, облитого водой. Участники игры делились на партии - осаждавших и осаждаемых. Первые на верховых лошадях стремились поодиночке полным аллюром ворваться в крепость; вторые, вооруженные «чащинами» (хворостинами), хлестали ее и пугали холостыми ружейными выстрелами, добиваясь, чтобы лошадь повернула обратно. В конце концов какому-нибудь омельчаку-наезднику удавалось при дружном одобрении зрителей занять «городок». Враждовавшие стороны братались (покидали крепостцу)».

Суриков работал над новой картиной с таким же увлечением, как и над историческими полотнами. Верный реалистическому методу изображения, он и в этом случае считал необходимым опереться на точное наблюдение живой натуры.

По просьбе художника пригородные жители из села Лодейки устроили городок и его взятие и искренне увлеклись игрой. Народу наехало много, и настроение у всех участников было боевое. Суриков сделал ряд карандашных набросков этой сцены.

Немало пришлось ему поработать над деталями. Долго не удавалось художнику верно передать стремительное движение всадника с лошадью. Пришлось построить «примерный городок» во дворе своего дома и несколько раз приглашать казака, который, настегивая коня, скакал сквозь снежные ворота.

Выбранная Суриковым своеобразная тема требовала и своеобразного подхода, который можно назвать «фольклорным». Чтобы правильно передать дух старинного празднества, нужно было построить композицию сообразно ритмам самой игры, не бояться радостной многоцветности красок, которую любит народ. Все должно было восприниматься зрителем, как воспринимается, народный танец во время праздника или меткое, полное юмора народное слово.

Метод, выбранный Суриковым, таил в себе большие трудности. При «фольклорном» изображении быта художнику угрожает опасность стилизации, внешнего подражания фольклорным приемам. Сурикова уберегло от стилизации глубокое знание народной жизни и ее обычаев и не менее глубокое понимание своеобразия их форм.

«Взятие снежного городка» поражает своей необычайной жизнерадостностью. Суриков не только перенес на полотно обстановку старинной казацкой игры, сибирский зимний пейзаж и оживленные, веселые лица участников и зрителей. С исключительным мастерством и пластичностью передал он атмосферу народного праздника, народной игры. Здесь все, как в эпосе или песне, - каждый образ, каждое движение, каждая деталь - сливается в единую мелодию, в единый ритм и делает зрителя соучастником происходящего на полотне.

В центре картины всадник - лихой казак, прорвавшийся сквозь толпу старавшихся ему помешать участников игры, вооруженных хворостинами.

Казак уже преодолел все препятствия и изображен вместе с лошадью в тот кульминационный момент, когда он ломает снежную крепость и «берет городок». Справа и слева - приехавшие в кошевках зрители.

Яркие, звучные, чистые тона, весь праздничный колорит создают картину, полную веселья. И зрителей, сидящих в санях или стоящих на снегу, и участников игры объединяет одно чувство - чувство неизбывной, почти детской радости и азарта. В картине много характерных лиц и фигур. Вот паренек, подпоясанный красным кушаком, поднявший руку с хворостиной. Это типичный сибиряк, коренастый, широколицый, пышущий здоровьем. Рядом с ним крестьянин в сибирской шапке-ушанке и в расписных катанках. И в его лице «промышленника» (охотника), чуточку прозаичном, и в самой его позе, во внезапном повороте художник хотел подчеркнуть характерное, множество раз виденное им в Сибири. Все остальные лица и фигуры как в центре, так и в правой стороне тоже чрезвычайно типичны, взяты художником из красноярской жизни. Девушка с косой, сидящая в кошевке спиной к зрителю, женщина, повернувшаяся в сторону скачущего всадника, мужчина, сидящий на козлах кошевки, - все это типичные сибиряки-красноярцы.

«В «Снежном городке» я написал то, что я сам много раз видел, - рассказывал Суриков критику Глаголю. - Мне хотелось передать в картине впечатление своеобразной сибирской жизни, красы ее зимы, удаль казачьей молодежи».

Среди зрителей и зрительниц, приехавших посмотреть народную игру, не сразу бросается в глаза фигура девушки в синей шубке, окаймленной белым мехом. Девушка стоит скромно и без смеха, без возгласов смотрит на игру, любуется на, скачущего на коне казака. В поэтичном облике девушки, в складе ее лица, в самой позе, чуточку статичной, в фигуре ее, такой скульптурно рельефной, округлой, чувствуется нечто сказочное. Она походит на Снегурочку и напоминает о тех лирических, полных подлинной красоты созданиях народной фантазии, которыми так богат русский фольклор. Но самое поразительное, что образ девушки, похожей на Снегурочку, не выделяется, не режет глаз, а сливается совершенно органично с другими образами картины в одно целое. Только такому мастеру композиции и колорита, как Суриков, под силу было решить необычайно трудную задачу - слить наблюденный и изученный быт с фольклором и ни в чем не погрешить ни против жизненной и художественной правды, ни против вкуса, ни против типичности и характерности, которую требует от художника бытовая, жанровая картина.

В 1891 году Суриков отдал свою новую картину на суд зрителей и критиков, выставив ее на XIX передвижной выставке.

«Понять трудно, - писал обозреватель газеты «Русские ведомости», - каким образом художник мог вложить такой сущий пустяк в колоссальные рамы… Содержание бедное, анекдотичное… как и чем мыслимо объяснить зарождение и появление такой картины?»

Этот отзыв полон презрительных слов по адресу народа. Критик недоволен не только исполнением, но и выбором темы. Упрек в «бедности» содержания и «анекдотичности» звучит комично и свидетельствует о глубоком невежестве обозревателя. Критик не знает не только народной жизни, но и истории искусства, где на примере хотя бы Брейгеля-старшего, великого нидерландского художника, писавшего замечательные картины из народного быта и изображавшего, в частности, и народные праздники, строя композицию согласно народным представлениям о красоте и правде, о пространстве и человеческих характерах, можно было убедиться, какие богатства открывал подход Сурикова к пониманию и изображению жизни, какие глубокие в основе его лежали традиции.

Буржуазно-дворянская публика и критика не оценили новаторский метод построения картины, оригинальную композицию и свежий народный колорит «Взятия снежного городка».

Но и критики из прогрессивного лагеря остались холодны к картине. Современники не поняли картину. Но Василий Иванович был уверен в своей правоте. Речь ведь, в сущности, шла не об одной только этой картине, в которой не все удовлетворяло и его самого, бесконечно требовательного к самому себе, - речь шла об эстетических взглядах, а тут он не мог и не захотел бы ничем поступиться. Выражая свои взгляды, он говорил, еще работая в Красноярске над «Взятием снежного городка», начинающему сибирскому художнику Дмитрию Иннокентьевичу Каратанову: «Народное искусство - хрустально-чистый родник. К нему и надо обращаться».

В. Суриков. Сибирская красавица Портрет Е. Рачковской (ГТГ).

В. Суриков. Порхрет Татьяны Капитоновны Доможиловой (ГТГ).

Из книги Путь русского офицера автора Деникин Антон Иванович

Жизнь городка Городишко наш жил тихо и мирно. Никакой общественной жизни, никаких культурных начинаний, даже городской библиотеки не было, а газеты выписывали лишь очень немногие, к которым, в случае надобности, обращались за справками соседи. Никаких развлечений, кроме

Из книги Воспоминания, письма, дневники участников боев за Берлин автора Берлина Штурм

Из книги Прошлое с нами (Книга первая) автора Петров Василий Степанович

ВЗЯТИЕ РЕЙХСТАГА Всё теснее и теснее сжимали советские войска гарнизон Берлина, окружённый в центре города. К 29 апреля бои велись уже в кварталах, прилегающих к рейхстагу. Этот район с его массивными многоэтажными зданиями, глубокими подземельями, опоясанный с севера

Из книги Дар бесценный автора Кончаловская Наталья

В центре городка Базар Штаб дивизиона я догонял на попутных машинах. Выяснилось, что приказание о переводе отдано еще 8 августа. Я нашел 5-ю батарею в небольшом городке Базар. Огневыми взводами управлял лейтенант Свириденко, исполнявший обязанности старшего на батарее и

Из книги Достоверное описание жизни и превращений NAUTILUSa из POMPILIUSa автора Кормильцев Илья Валерьевич

«Взятие снежного городка» Быть может, впервые за всю свою жизнь Василий Иванович писал легко и быстро - без трудных спадов и неудач, без мучительных сомнений.Картина - четыре аршина в длину и два в высоту - стояла на мольберте в верхнем зальце. Композиция была решена

Из книги Дневник библиотекаря Хильдегарт автора Автор неизвестен

4. Взятие «России» Презентация альбома должна была состояться в государственном концертном зале «Россия» 12 и 13 июня. К этому моменту «Титаник», только-только появившийся в продаже, уже успел попасть в «топ-10», на телевидении замелькал видеоклип «Титаник», сделанный

Из книги Жизнь и необычайные приключения писателя Войновича (рассказанные им самим) автора

2007/03/06 Ужасы нашего городка Мой друг продолжает меня радовать фрагментами из различных сценариев. На этот раз это сценарии юридических шоу. Конечно, с приключениями Венечки-шоумена они и в сравнение не идут, но всё же....___________На полу лежало распространённое тело

Из книги Почти серьезно... [С иллюстрациями автора] автора Никулин Юрий Владимирович

Из книги Герцен автора Желвакова Ирена Александровна

Вокруг снежного человека Один из артистов Малого театра вернулся с курорта и прямо с поезда решил заехать в театр. Ходит по театру в летней рубахе, веселый, загорелый, пиджак через плечо, чемоданчик в руке. Здоровается со всеми, рассказывает, как отдохнул. Подходит к

Из книги Мадонна. Никто не видит моих слез автора Бенуа Софья

Глава 17 БЕЗМЯТЕЖНЫЙ ПРИЮТ «ВЕНЧАЛЬНОГО ГОРОДКА» …Жизни май цветет один раз и не больше. Ф. Шиллер Поселились молодые в маленькой квартире из трех комнат у Золотых ворот в самом сердце Владимира. «Весть о таинственном браке разнеслась по городу». Многие проявляли

Из книги Автопортрет: Роман моей жизни автора Войнович Владимир Николаевич

Глава 1 Повествует о том, как жители городка Пачентро перессорились из-за памятника внучке эмигрантов Чикконе Мадонна. Певица, чье творчество никого не оставляет равнодушным. От упоминания ее имени возникает либо позитив, либо негатив. Так что прав был умник, который

Из книги Моя скандальная няня автора Хансен Сьюзен

Взятие Москвы 3 августа 1956 года на перрон Курского вокзала Москвы сошел молодой человек небольшого роста, коротко стриженный, в стоптанных желтых ботинках, в синих бостоновых брюках, сзади до дыр еще не протертых, но уже пузырящихся на коленях, и в коричневой вельветовой

Из книги Главы государства российского. Выдающиеся правители, о которых должна знать вся страна автора Лубченков Юрий Николаевич

Из книги Роли, которые принесли несчастья своим создателям. Совпадения, предсказания, мистика?! автора Казаков Алексей Викторович

Взятие Нарвы В 1704 году, после того, как был взят Дерпт, русские войска во второй раз осадили Нарву. Гарнизону крепости неоткуда было ждать помощи, и Петр предложил коменданту Горну сдаться, обещая в таком случае милость всему гарнизону. В случае же отказа, предупредил царь,

Из книги Не служил бы я на флоте… [сборник] автора Бойко Владимир Николаевич

Весёлый грустный человек из нашего «Городка» Илья Олейников, играя роль демона на пенсии, настраивался на свой скорый уход из жизниИлья Олейников, этот весёлый и остроумный человек, продолжает нас радовать и смешить с экрана, как и прежде, словно и не уходил никуда. И

Из книги автора

ПРИКОЛЫ НАШЕГО ГОРОДКА Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище. Третий курс, по курсантской терминологии – «Веселые ребята». Сентябрь. Стою дежурным по 132 роте, набираю телефон дежурного по 1 факультету и от имени заместителя начальника училища по МТО

Взятие снежного городка

Взятие снежного городка - старинная народная игра . Игра была частью масленичных празднований. Впервые описана этнографом Иоганном Гмелиным .

«Городок» строился на реке, или на площади города, селения. Обычно «городок» состоял из двух стен с воротами между ними. Стены из снега, облитого водой. Ворота могли быть двойными в виде арок - одни напротив других, с верхними перекладинами. На воротах из снега устанавливали разные фигуры: чаще всего это были петух, бутылка и рюмка. Ф. Зобин сообщал, что перед штурмом городка «В прежнее время грамотный крестьянин около этого города читал какое-то сказание о Маслянице, существе обжорливом, истребившем много блинов, масла и рыбы».

Участвовали в игре мужчины и молодые парни. Участники делились на две команды - осаждавших и осаждаемых. Защищали ворота пешие, атаковали конные. Взять «городок» - значило разрушить его. Осаждаемые оборонялись ветками, мётлами, лопатами засыпали атакующих снегом. Лошадей отпугивали холостыми выстрелами из ружей. Игра заканчивалась обязательным разрушением городка. Первый, кто прорвался через ворота, считался победителем. После игры победителя «мыли» в снегу. Игра зачастую заканчивалась переломами и другими травмами, что служило поводом для административных запретов.

В некоторых сёлах за порядком боя при взятии «городка» следил «городничий», он же давал знак к началу боя. В других местах к воротам подъезжал вымазанный сажей «царь», который читал речь (иногда обнажённым), по окончании которой подавал знак к началу взятия городка.

В упрощённом варианте игры вместо строительства снежной крепости устанавливался вертикальный столб, который также назывался «городком». На вершину столба привязывали бутылку вина, платок, жареного петуха или поросёнка. Столб смазывался свиным жиром. Победитель должен был подняться до вершины столба, и снять приз.

В наше время штурм снежного городка - распространённая масленичная забава, однако происходит в более гуманной форме, чем в дореволюционные годы.

Литература

Красноженова М. В. Взятие «снежного городка» в Енисейской губернии. Иркутск, 1921.
Авдеева Е. А. Очерки Масленицы в Европейской России и Сибири, в городах и деревнях // Отечественные записки. СПб. , 1849.
Горбунов Б. В. Традиционные состязания за обладание снежной крепостью-городком как элемент народной культуры русских // Этнографическое обозрение . 1994.
Городцов П. А. Праздники и обряды крестьян Тюменского уезда // Ежегодник Тобольского губернского музея. 1915.
Зобнин Ф. К. Игры в слободе Усть-Ницынской Тюменского округа // Живая старина . СПб., 1896.
Новиков А. Несколько заметок о сибирской маслянице // Сибирская живая старина. Иркутск, 1929.
Сибирский народный календарь в этнографическом отношении. Восточная Сибирь. Енисейская губерния. Составитель А. Макаренко. СПб., 1913.

Ссылки

Взятие снежного городка // Российский Этнографический музей

Категории:

Картины по алфавиту
Картины 1891 года
Подвижные игры
Картины Василия Сурикова
Русские обряды
Русские народные игры

Wikimedia Foundation . 2010 .

Взятие Тбилиси (627)
Взять Тарантину

Смотреть что такое "Взятие снежного городка" в других словарях:

Суриков, Василий Иванович - В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Суриков. Василий Суриков … Википедия

Василий Иванович Суриков - Василий Суриков Автопортрет Дата рождения: 24 января 1848(18480124) Место рождения … Википедия

Василий Суриков - Автопортрет Дата рождения: 24 января 1848(18480124) Место рождения … Википедия

Масленица - «Масленица» … Википедия

Суриков Вас. Ив - СУРИКОВ Вас. Ив. (1848 1916) живописец, академик АХ (1895). Род. в Красноярске, в казачьей семье. При поддержке енисейского губернатора П. Н. Замятина и на средства золотопромышленника мецената П. И. Кузнецова был отправлен в Петербург, где… … Российский гуманитарный энциклопедический словарь

Суриков - I Суриков Василий Иванович , русский исторический живописец. Родился в казачьей семье. Учился в петербургской АХ (1869 75) у П. П. Чистякова. Действительный член петербургской АХ (1893).… … Большая советская энциклопедия

Суриков Василий Иванович - (1848 1916), русский живописец. Учился в петербургской АХ (1869 75) у П. П. Чистякова. Член ТПХВ (с 1881; см. Передвижники), Союза русских художников. Уже в годы учения обратившись к исторической живописи, Суриков стремился преодолеть… … Художественная энциклопедия

МАСЛЕНИЦА - Сырная неделя, зимний народный праздник, предшествующий Великому посту. Самая ранняя Масленица приходится на конец января начало февраля (по ст. ст.), а самая поздняя на конец февраля начало марта. Название «Масленица» возникло потому, что на… … Русская история

Снежная крепость - Снежная крепость временное «фортификационное» сооружение из снега и льда, элемент детских игр в верхних широтах в зимнее время. В условиях температуры около 0°С снег обладает липкими свойствами, что позволяет сооружать из него различные… … Википедия

ЗИМА - Время года между осенью* и весной*. В России самое долгое и холодное время года. Календарная зима три месяца: декабрь, январь, февраль. В действительности, зима в России наступает уже в ноябре, а заканчивается в марте. Еще осенью большинство… … Лингвострановедческий словарь

В Прощеный день часть красноярской публики — казаки и мещане — уезжали по деревням, с которыми они имели родственную связь. Особенно много горожан в 50-60гг. в Прощеный день уезжало в Торгашино, а в 80-90гг. — в с.Ладейское. В этих деревнях исполнялась старинная казачья игра «взятие снежного городка». Откуда сюда был занесен этот обычай, установить трудно, но местные старожилы объясняют его как память покорения Сибири казаками и их боями за стенами острожков с осаждавшими их инородцами. Литературных указаний на происхождение «городков» мне найти не удалось. Но в трудах исследователей старинных народных обычаев, таких, как Терещенко, Сахаров, Снегирев и др., встречаются краткие указания на существование этого обычая и в селах европейской России.

В Енисейской губернии «городки», по-видимому, были распространены повсеместно. На это, по крайней мере, указывают те данные, которые мне удалось получить от местных жителей из различных местностей Енисейской губернии, и отчасти из литературных данных. Отдаленные от нас по времени сведения дает Гмелин. Следующее указание на обычай «брать городок» мы находим у Степанова, который кратко отмечает этот обычай: «Строят укрепления изо льда с воротами; сажают гарнизон; делают приступ пешие и конные. Первые взбираются на стены, последние рвутся в ворота. Метлы и нагайки составляют оружие». (Эти данные относятся к 1822-34гг. прошлого столетия, т.е. через сто лет после Гмелина).

Несколько подробнее Степанова сообщает А.Терещенко:

В Енисейской губернии парни строят на льду ледяную крепость с воротами; сажают туда охранительную стражу. Пешие и конные идут в атаку; пешие лезут на стену, а конные врываются в ворота; осажденные обороняются метлами и нагайками. По взятии крепости победители идут с торжеством, поют песни и кричат радостно. Отличившихся ведут впереди, потом все пируют.

Опросный материал местных жителей дает следующую картину распространения «городка» по губернии.

Ачинский уезд — с.Балахта — «был устроен «городок» из снега и льда; «городок» этот я видел издали, за многочисленностью народа и экипажей, окружавших его, хода взятия «городка» уследить не мог». Это сведение относится к началу 900-х годов (Н.Г.Тарасов). «Городок» в Балахте был в двух местах — на р.Чулыме в Балахте и на речке Балахтинке в Куличках. Народу съезжалось очень много, «городок» брали под вечер» (Е.М.Юдина).

Канский уезд — г. Канск — «городок» устраивался за городом: лет 45 назад (конец 70-х годов XIX в.). Подробностей не помнит (Г.С.Любенецкий). Сс. Ирбей, Торбыш, Огинское и др.: «Городки» устраивались на масленице, причем в Торбыше «городок» устраивался на берегу речки Торбылки, а в Огинской и др. деревнях — на улице. На воротах «городка» были фигуры, но без особого значения, в зависимости от фантазии скульптора. «Город» откупали, т.е. собирали деньги на вино, и приступали к штурму и защите. В ход пускались метлы, хворостины, трещотки — чтобы испугать лошадей» (К.Т.Степанова).

Минусинский уезд — г.Минусинск — «В Минусинске «городок» устраивался в двух местах: на протоке, пониже пароходной пристани, и выше города — за Пятницкой площадью. Формы «городка» — две стены, и между ними ворота; на воротах ставились из снега же разные фигуры животных и людей; особенно часто наверху ворот красовался петух. Защитники были не только пешие, но и конные. Во время взятия «городка» играла музыка (гармоники или скрипки)». «Снежный городок» на р.Тубе — также устраивался «городок», который пользовался популярностью, а поэтому съезд был многолюден. Приезжало много народа из Минусинска. (Е.Д.Широкова. Последний «городок» помнят в Минусинске приблизительно в 1884—1886 гг.).

Село Новоселово — «на масленице всегда устраивались «городки». Наверху ворот ставили фигуры казака, петуха, бутылки и рюмки. Прежде чем начинать бой, собирали сначала откуп. Часто местное купечество заранее покупало бочонок вина, который и отдавался устроителям. А иногда на собранные деньги всей компанией шли в кабачок — после взятия «городка». Народу на взятие «городка» набиралось много, и пешего, и конного». (П.К.Жигалов).

Село Каратуз — на масленице, по заведенному издавна обычаю, «брали городок». Обычай этот заключается в следующем: каждый год, в последний день масленицы, делается из снега арка или две; наверху — небольшая лошадь из снега, с таким же всадником. Это называлось «городок». Его должен был взять кто-нибудь из верховой молодежи; а брать, т.е. разрушать этот «городок», очень трудно, так как его защищают многие с палками, метлами и т.д.

Красноярский уезд — первые сведения об устройстве «городка» в Красноярском уезде, как было сказано выше, мы находим у Гмелина — под 1735г. (следующие данные дает Степанов — 1822—1834гг.). В середине 19 века в окрестностях Красноярска «городки» были обычным явлением для казачьих селений — Базаиха, Торгашино, Ладейки, Березовка, Терехина, Есаулова, Частоостровские, Подсопки, и для заимок — Долговой, Чанчиковой и др.

Самый популярный «городок» был Торгашинский, куда приезжала чуть не вся красноярская сотня казаков, прочно связанная с торгашинцами родственными узами. Также бывало много горожан. Торгашинский «городок» строился солидно, и на воротах его, кроме обычных атрибутов, ставились снежные фигуры пеших и верховых казаков, одетых в настоящие казачьи костюмы времен Екатерины II. Но почему-то губернская власть наложила запрещение на Торгашинский «городок», и обычай этот прекратился, не позднее, по-видимому, 70-х годов, так как в 80-е годы гремела слава только торгашинской катушки (Е.А.Красноженова и А.И.Суриков). В других селениях этот обычай сохранился до наших дней. Так, в Терехиной и Есауловой были устроены последние «городки» в 1908г., в Базаихе и Березовке — в 1912г., в Ладейках — в наши дни, т.е. в 1922г.

В 1908 году я ездила в Ладейки в начале масляной недели, чтобы заранее узнать, будет ли в этом году устраиваться «городок». Но оказалось, что в эту масленицу «городок» не предполагался, а потому я своей поездкой воспользовалась для собирания материала о «городке» по материалам местных жителей. Меня направили к «городничему» — крестьянину той же деревни Карпу Шахматову. Из беседы с ним выяснилось, что обычай этот выполняется преимущественно взрослым населением, в 50-60-е гг. — казаками, а позднее крестьянами. При этом оказалось, что существовал особый руководитель — «городничий», на обязанности которого лежало следить за порядком боя при взятии «городка»; он же должен был давать знак к началу боя.

Но так было в прежние годы, и последним «городничим» был Карп Шахматов, со слов которого я и буду описывать ладейское действо. «Городок» устраивался так: в начале масляной недели деревенская молодежь принималась за устройство «городка»: делали из снега на льду Енисея двое ворот — одни против других на небольшом расстоянии. Верхняя перекладина на воротах украшалась снежными фигурами казаков, пеших и на лошади, с винтовкой за плечами. У ворот ставились снежные пушки и другие атрибуты крепостной защиты. На внутренней стороне других ворот делали из снега стол с полным собранием угощений, тут ставили графины и бутылки, закуски, пироги и т.д., но все из снега и льда.

В «Прощеный день», часам к 3, собиралась около «городка» масса народа, нарочно приезжавшего из ближних деревень и города. Именитые горожане жертвовали устроителям «города» деньги на «угощение», т.е. на водку; это называлось «выкуп» или «откуп города». Кроме доброхотных жертвований, устроители еще проходили по рядам всех собравшихся зрителей с ледяными тарелками, собирая все на тот же «откуп». Около ворот «города» с внешней стороны, по обе стороны, ставились защитники с хворостинами и метлами в руках. Часть молодежи имела в руках трещотки. Напротив «защитников» в кошевках и верхом становились на порядочном расстоянии нападающие. Перед началом боя «городничий» объезжал «город», чаще всего, на телеге, чтобы виднее и слышнее было, смотрел, все ли в порядке, затем кланялся собравшимся и читал стихотворное произведение под названием « ».

.
Говорила я: здравствуйте,
Любезные мои сибиряки,
Как военные, так и казаки.
Как я была довольная вами,
Вашими блинами, оладьями и пряниками.
А досидку вашу столь приятно пила,
Что чуть я не умерла.
Сибирское ваше пиво и штаны с гузна сбило.
А жены ваши, голубки,
Заложили дубасы и юбки.
Столь торжествовали,
Что и друг друга не узнали.
Ходили и бродили по подворьям,
Яко оные курицы, и становились
Прямо середь улицы.
Пели, ревели и нелепо кричали
И меня, честную масленицу, величали.
Когда я не могла на вас наглядеться,
Принуждена была с вами
В кабаке раздеться.
Старалась я в стойке все вино выпить
И дно осушить —
Но за стойкой вино не убывает:
«Целовальник» много воды прибавляет.
Милые вы мои други,
Вижу я: доходят до меня крайние услуги.
Оных я за это жаловала «кавалерами»
И разными иными мерами;
На которых драла одежу и пятнала рожу,
Да еще изволила определить
Между собой волосы и бороду делить.
Сего году навели на меня наглую невзгоду:
Собрались в полночь, скопили,
По всем квартирам меня сочили.
Вижу я эту наглую невзгоду,
Бросилась я по всему народу.
Прощайте, мои други и приятели.
А что вы делаете надо мной,
Как над злодейкой над какой.
Я ваша не злодейка и лиходейка,
Я ваша наставница и сибирская забавница.
Набирала я свиней на целый суп
И отправляла в инший путь.
Приказала свиньям крепко дуть;
Сколько бы свиньи не ревели и не визжали,
На рысях скоро в степь бежали.
Прибежали на показанное место,
Ставили лагери из гольного пшеничного теста,
Большую шаньгу с правого фланга поставили,
Блины и хворосты с обоих концов приставили.
А посредине стола я рыбный пирог призвала,
Ему и приказ отдала:
Чтоб форпоста, объезды и караулы
Имели до второй недели Великого поста.
Приходит от ставки Лапша с рапортом и орешки.
Тогда и приказала зарядить яйца всмятку
В бунтарей стрелять — глаза ослеплять.
Сколько было нашей силы потрачено,
О том неизвестно,
И сколько было в добычу получено...

(пропуск рассказчика)
.
Капуста да редька, та в службе некрепка,
Когда в полон попала, много мне зла чинила,
Живот режет, в глаза лезет,
В висках стучит, голову ломит.
Неприятель гонит.
От всей беды не знаю куда деться.
Прибыла я в чурбане, валялась в пустой бане.
Находилась в великом страхе,
Замарала я не одну рубаху.
Кабы я у вас до Святой недели побыла,
То бы оказалась у каждой девки и бабы жопа гола.
А если бы все со мной до Святой недели поводились,
То бы все нагие и босые находились.
А теперича я в степи шатаюсь,
Своими пищами питаюсь
И объясняю всему народу: до предыдущего году,
До месяца февраля в год, опять буду сюда.

После прочтения этого произведения, чтения невыразительного и быстрого, временами скандировавшего на удобной рифме, «городничий» подавал знак, и осаждающие стремительно бросались на приступ. Но гарнизон «города» не дремал: трещотки, крики, неистовое стеганье хворостинами и метлами немедленно пускались в дело; лошади нападающих горячились, вставали на дыбы, бросались в сторону зрителей, которые с криками и смехом шарахались от них.

Некоторые из осаждающих довольно скоро отступали, но настойчивые заворачивали своих лошадей, стегали их и опять бросались на «город», снова встречая ряд ударов и бойких насмешек над неудачей. Этот бой для многих участников оканчивался довольно серьезными ушибами и увечьями. Битва продолжалась до тех пор, пока какой-нибудь смельчак не продирался сквозь толпу защитников и не влетал в ворота, на взлете разрушая верхнюю перекладину. После этого все принимали участие в дальнейшем разрушении «городка». Это был конец. Победителя угощали вином и качали, а затем начиналось общее угощение и веселье участников боя. В это время «городок» доламывался, и зрители разъезжались.

Заканчивая свое сообщение, считаю необходимым еще раз остановиться на архитектуре «городка» и подробностях взятия его. Двойные ворота в виде арок (Енисейская губерния — повсеместно); стены с воротами (Минусинск — Енис. губерния); круговая стена с воротами в город, с платком на верхушке столба. Также не везде одинакова картина взятия «городка»: в Енисейской губернии бои идут с увлечением и страстью, здесь как бы снова просыпается боевой дух казаков-пионеров. Возможно, что Торгашинский «городок» потому и закончил свое существование, что потеха переходила в серьезное дело, оканчивающееся тяжелыми увечьями. Кроме того, приведенный мною сравнительный материал говорит нам, что Ладейский «городок» отличался еще одной особенностью, а именно введением в боевое действие стихотворного произведения. Тот же сравнительный материал, несмотря на местный патриотизм, придающий этому интересному обычаю чисто сибирское происхождение, указывает нам, что масленичные «городки» в начале XIX века были распространены в европейской России.

Это обстоятельство дает возможность предполагать, что обычай взятия «городка» можно отнести к более отдаленным временам русской истории, например, ко времени языческих религиозных воззрений, как предполагает Миллер, или к тому времени, когда русские славяне по своей южной границе должны были охранять рубежи путем постройки городков для защиты от кочевников.

А быть может, это эхо петровских потешных крепостей так быстро докатилось до Сибири и здесь прочно осело в виде боевой потехи ратных людей и т.д. Если наше предположение верно, то тем интереснее, что отзвук старинной эпохи сохранился до наших дней в пределах Сибири — среди местного казачества, тщательно оберегавшего боевые традиции своих предков. Хочется указать еще на одно обстоятельство: «городки», как напоминание далекой истории, народ соединил с еще более древним обычаем, дошедшим до нас от времен язычества — с празднованием масленицы.

Все литературные данные о «городках», которые мне удалось найти, зафиксированы в первой половине XIX века для европейской России. У нас же все это — обычай сегодняшнего дня, так как в Ладейках после некоторого перерыва в 1922 г. опять был «городок». Конечно, такая сохранность стариннейших обычаев в Сибири, в частности в Енисейской губернии, может быть объяснена молодостью нашей исторической жизни, где недавние подвиги русских людей запечатлены в живых рассказах и воспоминаниях сходящих со сцены поколений, живо рисующих бытовой уклад наших предков. Местная природа придала свой особый колорит старине, где еще совсем недавно, до проведения Сибирской железной дороги, жизнь шла медленным темпом далеких провинций, нарушаясь лишь происшествиями в обывательской среде — в виде большого воровства, убийства, грабежа обоза и т.д. — или праздничными развлечениями, среди которых долго сохранялся и кулачный бой, популярный до сих пор в Западной Сибири (Томск).

Неудивительно поэтому, что В.И.Суриков, воспитанный в подобной обстановке, дал в своих картинах самые проникновенные образы прошлого русской истории, приблизив далекое к своему поколению. Его же кисть запечатлела и яркую бытовую сценку «Взятие снежного городка», которую художник объяснил как «старинная казачья игра в Сибири».

Снежные городки в Красноярске продолжают брать и в 2011 году.

Дополнительные фотографии

Вконтакте