«Ничто так не увлекает меня, как звездное небо над головой и моральный закон во мне», - говорил знаменитый немецкий философ Иммануил Кант.
При этом он не только восхищался звездным небом, но и внес такой большой вклад в его исследования, что с ним может сравниться разве что только известная гипотеза Коперника. Имеется в виду развитие Кантом так называемой небулярной гипотезы об образовании планет Солнечной системы из газо-пылевой туманности. Во многом эта гипотеза даже превосходила по значению идею Коперника, поскольку она вносила идею развития в космогонию, в то время как Коперник не выходил за рамки старого механистического взгляда на мироздание.
После небулярной гипотезы, казалось бы, ничто не мешало распространить эту идею - идею развития, становления, превращена одних форм в другие - на все другие природные явления. Ведь если даже такие, на первый взгляд, «вечные» вещи как Земля и планеты, являются продуктом эволюции, то есть постепенного образования из каких-то других форм, то что уж говорить обо всем, что находится на Земле - живом и неживом.
Но, как ни странно, идея развития не только, если в этом случае можно позволить себе каламбур, не получила развития в других науках, но и сам Кант потерял интерес к «звездному небу» и сосредоточился на исследовании если не «морального закона», то такой тонкой вещи как способность человеческого мышления адекватно отражать внешний мир. Причем, в результате этих исследований он приходит к весьма неутешительным выводам, опираясь на которые, он отказывает человеческому разуму в способности познать мир таким, каким он есть - не только «звездное небо», но, собственно, и «моральный закон».
В чем причина такого позорного финала пути познания, который начался так триумфально? Почему Кант становится агностиком? Этот вопрос тем важнее, что современная наука очень часто перенимает у Канта именно агностические тенденции, а не его умение формулировать гениальные гипотезы и ставить перед наукой перспективные задачи.
Что же общего между современной наукой и Кантом?
Что касается достижений как современной науки, так и Канта - то общего между ними ничего нет. Напротив, они в своих достижениях демонстрируют полную противоположность: насколько бедной знанием фактов была наука во времена Канта, столь же современная наука является бедной в плане «способности суждения», т.е. критического мышления, мастером которого был великий философ.
И именно эта противоположность в достижениях легко объясняет их совпадение в недостатках. Если даже великий мастер критического мышления Кант не смог преодолеть характерный для материализма XVIII века эмпирический подход к пониманию природы, то стоит ли этого ждать от невероятно доверчивой и очень наивной в вопросах мышления современной науки?
Вряд ли вы найдете современного ученого, который бы выразил хотя бы малейшее сомнение в том, что субъектом познания выступает отдельный индивид, а мышление - это функция мозга, который выделяет мысль если и не подобно тому, как печень выделяет желчь, то уж точно так, как компьютер выдает переработанную информацию. Что же касается объекта познания, то если и будут такие ученые, которые сомневаются в том, что им выступает вечная и неизменная природа, законы которой необходимо познать путем обобщения данных наблюдений, то только в пользу того, что вопрос о существовании природы вне наших ощущений остается открытым, а значит, объектом научного познания являются ощущения сами по себе, или теории, которые придумали ученые на основе этих ощущений.
Современный ученый, который считает просто делом чести относиться свысока к философии, не может понять, что предметом науки выступает не природа сама по себе, а, как выразился бы Маркс, очеловеченная природа, то есть, природа в той мере, в которой она включена в человеческое деятельность. Эта идея позволяет сформулировать требование включения практики в теорию познания. Не категории практики, а живой общественной предметно-преобразующей практики, причем, взятой каждый раз не абстрактно-индивидуально, а конкретно-исторически.
Но для того, чтобы это включение пошло на пользу науке, надо было еще понять, что и субъектом практики является не отдельный индивид, и сущность человека есть «не абстракт, присущий отдельному индивиду, а совокупность всех общественных отношений».
После этого становится понятным, что познавая природу, мы тем самым познаем самих себя. Или, наоборот, познать природу мы можем, только рассмотрев ее через призму производства человеческой сущности. Иными словами, звездное небо действительно находится значительно ближе к нам, чем полагал Кант. Оно тоже находится «внутри нас», как и нравственный закон. И так же, как нравственный закон, его надо искать не внутри тела человека, а «внутри» человеческого общества, которое, изменяя природу вокруг себя, изменяет самого себя.
Глядя на звездное небо, человек всматривается тем самым в свою собственную душу. Конечно, не в мистическую душу христианства или восточных религий (современные ученые очень любят мистику), а во вполне реальную душу реального человека, нашего современника, который, несмотря на все старания господствующей ныне идеологии всячески «заземлить» его, превратить в тупое бездушное орудие процесса оборота капитала, в простую профессиональную функцию, в «экономического человека», еще далеко не полностью утратил способность «тянуться к звездам» и прорываться к ним «через тернии». Ведь далекие звезды издавна служат людям не только для ориентации в пространстве и во времени, но и ориентиром для выбора их жизненного пути и пути развития общества в целом.

«Моральный закон во мне».

Необходимость осмысления некоего внутреннего закона как нравственного общезначимого требования и принципа жизни и деятельности людей — одна из ключевых проблем философии XVIII-XIX веков. Эти вопросы занимали еще Сократа.

«Моральный закон во мне».

Необходимость осмысления некоего внутреннего закона как нравственного общезначимого требования и принципа жизни и деятельности людей — одна из ключевых проблем философии XVIII-XIX веков. Эти вопросы занимали еще Сократа. Философские споры о моральной сущности человека, его обязательствах перед обществом велись многие столетия. Но глобальную метафизическую постановку эта человеческая проблематика получила только в эпоху Возрождения, затем ее глубочайшее осмысление мы можем наблюдать в философской антропологии И. Канта, а еще позже — у Л. Фейербаха. Именно в философской антропологии «моральный закон» приобрел возвышенный характер, определяющий фактически все философские и этические искания критически мыслящего человечества. И. Кант стал первым мыслителем, философски заключившим, что человек, принадлежа к миру земных явлений, подчинен строгому детерминизму, а как носитель сверхчувственного начала он обладает еще и некой свободой бытия.

Человеческой свободе, согласно философии И. Канта, всегда предшествует нравственный долг — долг быть Человеком. Философ не согласен с расхожей тогда формулой: «если смогу, сделаю». Он категорически утверждал: «не смогу, а должен, следовательно, и сделаешь!». В этом суть и смысл всей кантианской практической философии (этики), морального закона природного и общественного бытия человека. В кантианской этике обосновывается нравственная максима, способная непротиворечиво стать всеобщим законом поведения людей. Философ наполняет этику жесткими моральными мерилами, критериями и нравственными смыслами, присущими существованию объективной силы закона природы. Любовь к жизни и обязательства по ее сохранению основаны, по Канту, на осознании разумным существом (человеком) своего достоинства как субъекта морали. И. Кант утверждает, что безусловное моральное обязательство обладает статусом категорического императива: поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом.

Кантовский категорический императив является так называемой «метанормой», стоящей над всеми морально-этическими нормами. Он фигурирует как идеальный стандарт для ответа на вопрос о том, являются ли общезначимыми конкретные моральные нормы относительно того или иного действия людей. Все это влечет за собой существование мирового морального порядка. Он, помимо прочего, порождает гармонию между долгом и следствием; в результате действия людей, основанные на моральной воле, приводят к хорошим последствиям. В этой связи весьма поучительна судьба самого Канта — выдающегося человека, демиурга своей судьбы. Известно, что в детстве он был чрезвычайно болезненным и физически слабым ребенком. Природа наделила его немощным телом (врачи предрекали ему жизнь короткую и непродуктивную). Но наперекор предсказаниям он прожил длинную (80 лет) и очень плодотворную жизнь ученого и философа. Причина? Сила его духа. Именно она позволила ему противостоять болезням. Казалось бы, обреченный на скорую смерть, И. Кант не только выжил, но и никогда больше в зрелом возрасте не болел. В этом — один из удивительнейших феноменов человеческого духа и творческой энергии, делающих человека самим собой и наполняющих его жизнь великим смыслом. Личность Канта отличала удивительная философская гуманность. В его философии преобладала некая аура особого уважения и сострадания к людям. В этом сострадании не было сентиментальной жалости, потому что оно было больше, чем простое сочувствие, и предполагало какое-то светлое и проясняющее становление человека в человеке во всей подлинности и полноценности.

У И. Канта, как свидетельствуют его современники, очень рано проснулся всепоглощающий смысложизненный интерес к философии, которой он посвятил всю свою жизнь, духовно-творческое деяние. Гибкостью ума, силой воли, непорочностью чувств философ продемонстрировал людям образец героического отношения к работе, придав собственному образу жизни огромный творческий накал, страсть к истине, благородство целей и силу человеческого духа. Жить для него означало постоянно и самозабвенно творить, созидать. В своей научной деятельности, в повседневном философском творчестве он находил главную радость личного бытия. Кант хорошо изучил особенности и возможности собственного организма. В связи с этим он выработал для себя систему жесткого личного жизнеобеспечения (питания, отдыха, труда) и до последнего дня своей жизни строго следовал ей. Жизнь И. Канта — это образец одухотворенного труда, единства слова и дела. Он стал нравственным авторитетом, идеологом морально-этической ответственности.

Примером творческой и личностной судьбы И. Канта мы хотели привлечь внимание к проблеме духовного и физического оздоровления человека через придание осмысленности его жизни. Речь идет о роли и значении философско-смысловых ориентиров и путях духовного возвышения. Последнее свидетельствует об уникальной, только одному человеку присущей духовной силе, внутренней энергии, которая раскрывает и наполняет нравственным содержанием весь активный творческо-созидательный жизненный потенциал личности.

Поворот западного мышления к критическому рационализму — это одновременно и новый поворот к диалектической философии. Диалектические концепции познания проходят через все содержание немецкой классической философии (так ее назвал Ф. Энгельс), постоянно обогащаясь и развиваясь. Основоположником классической философии, возродившим и возвысившим древние идеи диалектики развития мира и общества, стал один из величайших умов человечества Иммануил Кант. С него и началось зарождение современной диалектической философии. Однако самую совершенную форму диалектической философии придали немецкие мыслители Георг Гегель и Фридрих Шеллинг, а затем Карл Маркс и Фридрих Энгельс.

Совсем недавно, а для меня - это было в конце прошлого века - я часто встречался
со школьными учителями, нашей, всё ещё Свердловской области. Но не как школьник,
а в непривычном статусе учителя учителей. В те времена, как впрочем и сейчас,
преподаватели вузов читали лекции учителям - но в этом порыве тогда не было
ни системы, ни глубокого содержания.
Учителей более напугали своей учёностью, чем помогли в решениях его ежедневных
и потому вечных раздумий.
Первое, о чём я хочу сказать, касается впечатления от первых встреч с учителями.
И это первое впечатление осталось навсегда всегда со мной.
Я запомнил лица учителей, усталых, задумчивых, прекрасных.
Но самое главное,что и запомнилось, было разительное различие облика, характера лиц,
учителей, например, из нашего областного мегаполиса и из дальних провинций
- посёлков, затерянных в тайге и в снегах на северо-западных окраинах нашей
огромной области.
Городские учителя, вернее, учительницы, ничем не отличались от других
усталых женщин многоликого мегаполиса: служащих, делопроизводителей, менеджеров и пр.
А учительницы из дальних школ были светлы лицом. В облике и речи их
угадывалась другая традиция, корни которой терялись в семьях ссыльных
разночинцев, студентов, декабристов, дворян из северо-западных областей России.

Второе событие, которое относится к этому же времени и тоже осталось
в моей памяти и даже изменило как-то мою жизнь.
Если выезжать на север из Екатеринбурга по Серовской дороге,
то неизменное минуешь город Верхняя Пышма, а справа от дороги оставишь
здешнюю школу, которая в те времена была «немецкой»,
то есть с настойчивым изучением немецкого языка.
И это обстоятельство объясняло появление на стене в центральном
зале школы изречения знаменитого прусского философа Иммануила Канта;

«Две вещи потрясают моё воображение:
звёздное небо над головой и
нравственный закон внутри нас».

Эти слова были написаны крупным готическим шрифтом на немецком языке,
но я их узнал, потому что старания моей школьной учительницы
Серафимы Григорьевна Поддъяпольской не прошли бесследно.
Так случилось, что немецкое участие в жизни, труде и быту такого далёкого
от лини фронта городе, как наш, стало заметнее в послевоенные годы:
военнопленные строили дома и дороги, а позднее даже обнаружились
дальние (а какие ещё могли быть у нас?!) родственники Иммануила Канта.
Наконец, после создания Калининградской области, философ хотя и полтора
века после кончины оказался в одной стране с нами.

«…звездное небо над головой…»

Жители больших городов не видят ни звёзд, ни звёздное небо и
это нев и дение и неве дение началось не вчера и закончится не завтра.
Мы лишены звёздного неба, потеряли желание и возможность
ориентироваться по звёздам в течение всей своей жизни, прошла эпоха
великих географических открытий, изменился характер и психология
жителей морских империй - Испания и Португалия, да и Великобритания
потеряла своё величие и Солнце, которое никогда не заходило над великой ипмерией,
сейчас скрывается после скромного полёта по небу.
Над нами уже не простирается «звёздное небо над головой»,
исчезла небесная сущность человеческой жизни, и мы на земле стали вполне земными.

Но эта только видимость. Открылась другая глубокая правда нашей связи со звёздами.
Оказывается мы все представляем собой живое и одушевлённое звёздное вещество,
мы состоим из субстанции, вещества, из атомов, рождённых в недрах звёзд.
Такое высокое происхождение нас ко многому обязывает.
«..звёздное небо над головой» …
и звёздное вещество внутри нас…

Но философ говорил не о физико-химическом, вещественном родстве
человека и звёзд, а о
….«нравственном законе внутри нас»...

Суть проблемы заключается в том, что наша Земля «прекрасна и, может быть,
одинока среди сияющих звёзд и планет».. осознать, что ни в Солнечной системе,
ни, пожалуй, в Галактике нет обитаемых небесных систем,
и жизнь на Земле - уникальное событие во Вселенной.
И это «одиночество обитаемой Земли» придаёт необыкновенную значительность
и ответственность жизни и мысли каждого человека.
И двигателем мысли и чувства во Вселенной является нравственный закон внутри нас.
Удивительное чувство уникальности и вселенского масштаба жизни
на Земле бытует в стихах и судьбах русских поэтов - Михаила Ломоносова,
Гавриила Державина, Велимира Хлебникова, Ксении Некрасовой.
И в словах и мыслях Иммануила Канта, нашего «земляка» из Калининграда.

P.S. Всё-таки полезно посещать время от времени школу...

В истории философии было немало попыток понять, что заставляет нас вести себя этично, почему мы должны так себя вести, а также выявить принцип, на котором основывается или мог бы основываться наш моральный выбор. Этическая теория немецкого философа Иммануила Канта - одна из самых примечательных таких попыток.

Предпосылки этической теории Канта

« Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне» . - Иммануил Кант

Разрабатывая свою этическую теорию, Кант исходит из двух важных предпосылок. Первая из них характерна для всей мировой философии, вплоть до XIXвека. Она состоит в том, что существует такое знание, которое является вечным, неизменным и универсальным.

Вторая предпосылка является характерной в первую очередь для средневековой религиозной философии и может показаться очень странной современному человеку. Она состоит в том, что свобода - это независимость от каких бы то ни было обстоятельств. Кант разделяет мир природы и мир разума или мир свободы, как средневековые богословы разделяют Царство земное и Царство небесное. В мире природы человек подчинён обстоятельствам и потому несвободен. Свободным он может стать только в том случае, если будет подчиняться велению разума (тогда как в Средневековье свобода состояла в подчинении воле Бога).

При этом разум занят познанием истины. Соответственно всё, что может предписывать нам разум, - это нечто вечное, неизменное и универсальное, то есть то, что должны делать все и всегда.

Три формулировки категорического императива

Исходя из этого, Кант разрабатывает этическую систему, основанную на категорическом императиве,- требовании разума неукоснительно следовать выработанным им правилам. Этот императив имеет три, следующих друг из друга и взаимодополняющих, формулировки:

1. Поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом.

Эта формулировка очень проста и напрямую следует из предпосылок, которыми пользуется Кант. По сути дела, он призывает нас, при совершении того или иного действия, представлять, что было бы, если бы так поступали все и всегда. Причём оценка действия в данном случае будет не столько этическая или эмоциональная: «мне нравится» или «не такая ситуация», а строго логическая. Если, в случае, когда все ведут себя таким же образом, как и мы, действие теряет свой смысл или становится невозможным, то его совершать нельзя.

Например, прежде чем солгать, представим, что все всегда будут лгать. Тогда ложь будет бессмысленной, поскольку все будут знать, что то, что им говорят - ложь. Зато при этом коммуникация будет практически невозможна.

Подобное правило не может служить ориентиром для действий всех остальных разумных существ, потому что оно уничтожает само себя - оно является логически противоречивым.

2. Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству.

Эта формулировка с гораздо меньшей очевидностью следует из указанных выше предпосылок, и при этом она является одновременно и более тривиальной, и более интересной, чем первая. Она исходит из того, что источником любой цели и ценности является разум. И именно разум является целью того законодательства, которое он разрабатывает.

Соответственно, целью законодательства является каждый носитель разума, каждое разумное существо. Если бы мы на основе первой формулировки категорического императива взяли за правило использовать других как средства для достижения целей, а не как цели сами по себе, то столкнулись бы с парадоксом, в котором никто и ничто не может служить источником никакой цели, ради которой могли бы использоваться те или иные средства.

Этот императив может показаться достаточно тривиальным, поскольку он очень похож на «золотое правило нравственности»: поступай так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой. Однако он интересен тем, что, во-первых, как и первый императив, базируется на логике, а не на желании или ценности, как «золотое правило». Во-вторых, если «золотое правило» предлагает посмотреть на собственные желания и поступать по отношению к другим так, как если бы они были нами, то вторая формулировка категорического императива предлагает осознать ценность чужой жизни и желаний, не подменяя их собственными.

Из «золотого правила» можно вывести, что если вы, например, мазохист, то вам следует причинять другим людям боль. Тогда в силу топорной универсальности предписаний оно больше похоже на первую формулировку категорического императива. Вторая же призывает нас подумать о благе другого человека. Она, скорее, советует подменить себя другим, тогда как «золотое правило» предлагает подменить другого собой.

3. Третий категорический императив не так явно выражен в тексте, как первые два. Он сформулирован Кантом следующим образом: «идея воли каждого разумного существа как воли, устанавливающей всеобщие законы ».

Тут неочевидным образом соединяются первая и вторая формулировки категорического императива. Первая требует установить всеобщие объективные законы. Вторая требует сделать целью этих законов субъект. Третья фактически повторяет предпосылки и предыдущие формулировки.

Смысл третьей формулировки состоит в том, что воля каждого разумного существа должна служить источником законодательства для самой себя. Только тогда она будет свободно следовать этому законодательству. При этом свободным является только поведение, диктуемое разумом. То есть любое разумное существо должно само устанавливать себе (и миру) законы и в силу своей разумности желать этих законов, поскольку они направлены на реализацию диктуемых разумом целей этих существ.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

У нас есть только две вещи: звёздное небо над головой и нравственный закон внутри нас. (Иммануил Кант)

Пролог.
Космос... Что нам известно о происходящем в нём в эту секунду? Ровно столько же, сколько о происходящем в течение миллиардов лет - практически ничего. Ещё меньше мы знаем о том, чему предстоит свершиться.
Человек в своей гордыне и заносчивости дал определение той части Вселенной, которая плохо досягаема для его изучения - Глубокий Космос, не имея при этом понятия насколько Космос может быть глубок в действительности и о сокрытом от нашего стремления к познанию в тех невообразимых пространствах.

Глава 1. Последний рапорт.
Стандартное время космофлота 03:00
Бессчётное количество раз командир экипажа поискового корабля "Одиссей" видел эту надпись на вахтенном табло, но сегодня она его особенно раздражала.
- Командир, офицерский состав смены готов к докладу.
Прозвучало в голове ещё до того, как бортовой компьютер привычным ровным голосом начал дежурное оповещение. Привычка просыпаться до сигнала таймера давно вошла в жизнь капитана-командующего Космофлота Федерации* Впереди его ждали очередные полчаса рутины, сводившейся к оценке готовности систем корабля и ведению протокола.
- Ваши записи сохранены в корабельном журнале и будут ретранслированы в Штаб Флота при достижении координат активации дальней связи.
Проклятье, почему он каждый раз должен слушать голос машины, который по чьей-то прихоти получился настолько похожим на её голос. Эта инструкция по обязательной голосовой идентификации... Она требовала устного общения с бортовым компьютером и всё из-за каких-то подонков, подосланных Синто* несколько лет назад. Отголоски событий, происходивших когда-то, кажется это было в прошлой жизни, возле "суверенного пространства" злосчастного Марса не давали покоя даже на поисковике, покинувшем солнечную систему ещё в самом начале своего пути. Ничего, впереди его ждёт вахта на мостике и настоящие разговоры с людьми, а не с системой, полностью заполняющей корабль своими коммуникаторами.
Каюта командира располагалась в непосредственной близости от мостика, оставалось только пройти сканирование. Вот створки отошли в стороны и перед взглядом предстало место службы, да что там говорить, практически дом, ведь снова обрести дом в привычном понимании не представлялось возможным - есть раны, которые никогда не затянутся.
- Командир, пора тебе завязывать с дополнительными дежурствами.
- Артур, ты по-прежнему мой старпом, а не мамочка. Поэтому просто не дай этим недоучкам загубить корабль, пока меня нет на мостике.
Артур был одним из немногих друзей, которыми довелось обзавестись за достаточно продолжительную жизнь, и единственным соратником, которому не просто удалось выжить, а к тому же оказаться с ним на одном корабле.
- Раз зашла речь о недоучках, то я готов предоставить последний отчёт аналитического отдела.
- На скольких страницах он в этот раз?
- Тебя ожидают 15 страниц отборнейшего словоблудия.
- Даже больше обыкновенного. Когда этим мозглякам наконец надоест подчёркивать собственную значимость?
Как бы ни относился бывший вояка к сотрудникам аналитического отдела, но в его обязанности входило ознакомление с результатами их работы. В конце концов ради этого и затевался полёт, даже был построен особый корабль, который предстояло вести дальше к неведомой цели.

Вывод из прочитанного следовал один - посреди окружающей пустоты они наконец смогли что-то найти. Незначительные возмущения в диаграммах, составленных по результатам данных мощнейших из произведённых когда-либо сканеров, указывали на возможность существования техногенного объекта в пределах зоны точного обнаружения.
В определённом смысле им даже повезло. Предположительная область расположения объекта находилась недалеко от точки начала сеанса связи. Следовало лишь раньше начать снижение скорости, чтобы выйти в район, в котором будет возможно одновременно установить канал связи и выслать исследовательские зонды.
- Внимание на мостике! Приготовится к изменению следующих контрольных координат. Нас ждёт работа...
Последние слова были произнесены внезапно севшим голос. Ранее командиру приходилось лишь дважды останавливать мчавшийся сквозь холодную бездну корабль. Сначала из-за неполадок в двигательных отсеках. На его памяти ни один новый корабль не обходился без этого в свой первый длительный полёт. Насколько бы ни был велик технический прорыв человечества в последнее время, сами люди оставались далеки от идеала, а следовательно в конструкциях всегда оставалось место недоработкам. Второй раз причиной стали данные об обнаружении нестабильного сигнала. Поиск тогда ничего не дал, но те параметры изначально не выглядели убедительными. Сейчас погрешности в работе системы обнаружения не допускались, на этом настаивал глава аналитического отдела. Хоть он и был заносчивым педантом, но его компетентность ни у кого не вызывала сомнений. Стало быть что-то ждало, пока космические ищейки* выполнят свою работу.
Старпом и офицер навигационной команды приблизились к терминалу командира.
- Капитан-командующий, разрешите доложить.
В присутствии остальных офицеров фамильярность Артура улетучивалась, но лишь на время вахты. Давала о себе знать начальная выучка в корпусе штурмовых бригад. Да, тогда они и помыслить не могли, что будут просиживать штаны в креслах командного состава исследовательского корабля.
- Докладывайте
- Необходимые изменения курса были внесены в навигационный блок. Время выхода в расчётную точку 14:20
- Лейтенант, вы слышали доклад старшего помощника. Следующие 10 часов всё будет зависеть от вашей расторопности.
- Командир, навигаторы не подведут вас и в этот раз.
Кто догадался надевать погоны навигаторам? Что они видели, кроме панелей управления и показаний навигационного оборудования? Вернее будет спросить другое. Что делают боевые офицеры в якобы исследовательской команде? Впрочем, если на "Одиссее" имелись орудийные установки, лишь немногим уступающие боевым кораблям по мощности, но заметно превосходящие их по дальности, то становилось ясно, что следующая их находка могла оказаться значительно крупней и быть менее статичной, нежели тот объект, который им предстояло встретить в скором времени. По начальным оценкам его размер не превышал командирскую каюту, а в своей каюте командир точно не ощущал себя королём посреди огромного тронного зала.
- На этом всё. Займите свои места.

Что же, лейтенант остался верен своему слову. "Одиссей" вышел точно в указанные координаты. Канал связи был установлен и все ждали первых данных от автономных зондов. Их передатчики были напрямую связаны с бортовым компьютером и первым, что предстояло услышать в случаи успешной работы ищеек, должен был стать знакомый всему экипажу размеренный голос Кассандры. Конечно, как не дать имя бортовой коммуникационной системе, с которой каждому на корабле приходилось общаться ежедневно.
- Внимание всем расчётам. Обнаружен предполагаемый объект.
Это оповещение означало, что излучатели были наведены на цель для последующего уничтожения, в случаи необходимости, а аналитики начали в нетерпении потирать руки, ожидая визуального отображения того, что им удалось нащупать в действительно огромной области покрытия сигналов системы обнаружения.
Экран терминала, за которым размещался командир, теперь занимало лишь одно изображение. На фоне звёзд, едва различимых в кромешной тьме безвоздушного пространства, был виден тот самый объект. Он мог оказаться чем угодно, но удивление вызвал именно тот факт, что перед глазами находилась привычная каждому, бывавшему в космосе, вещь...
Это была стандартная спасательная капсула. Здесь, в глубоком космосе, где не было места межпланетарным кораблям, оснащённым капсулами. Что проку от подобного спасения, если при таком удалении от ближайшей станции помощи всё равно не дождаться. На кораблях, подобных "Одиссею", были особо защищённые отсеки для погружения в анабиоз. Но они существовали лишь для того, чтобы дать шанс при полном отказе систем жизнеобеспечения, но работоспособных двигателях и навигации. Тогда компьютер, к примеру Кассандра, сможет вывести умирающий корабль к точке выхода на связь и законсервировать его, оставляя в работе только передатчики и отсек со спящим экипажем. В таком режиме даже неполноценно работающие энергоблоки смогут годами обеспечивать корабль.
Словом, предстояло изучать знакомую вещь, встретившуюся в весьма неожиданном месте.
- Командир, объект не является источником негативных воздействий. Каковы ваши распоряжения?
- Кассандра, доставить объект в карантинный модуль.
Процедура карантина даст необходимое для размышлений время, а заодно поможет заткнуть инструкциями рот главе аналитиков.
- Старший помощник, принимайте командование.
Сейчас следовало вернуться в каюту и отправить по ещё сохраняющему стабильность каналу связи рапорт.
Капитан-командующий* - войсковое звание в Федерации Государств Земли. В отличие от капитана, капитан-командующий имеет право взять командование над крупными подразделениями космических войск, а не только над вверенным ему кораблём или космической станцией. Обычно капитан-коммандующий назначается командиром на флагман или головной корабль.
Синто* - упрощённое название первой мегакорпорации Sintetic & Organic Technologies. Именно её объединённое правительство Земли обвиняет в развязывании военного конфликта, получившего в последствие название "Исход".
Ищейки* - прозвание автономных космических зондов, а заодно и эксплуатирующих их корабельных команд. Они способны находить в указанной области космического пространства любые предметы и всесторонне их исследовать. Разработавшие АКЗ робототехники считают подобное примитивное определение оскорбительным для предмета их гордости. Наряду со взаимным неприязненным отношением лётного состава и аналитических служб, упоминание слова "ищейка" является одной из причин конфликтов среди экипажа.