Бодрствование и сон – два физиологических состояния человеческой активности, которые обусловлены деятельностью определенных центров головного мозга, в частности, гипоталамуса и субталамуса, а также зон голубого пятна и ядра шва, расположенных в верхней части мозгового ствола. Оба эти периода являются цикличными по своей структуре и подчинены суточным ритмам организма человека.
Ритм внутренних часовМеханизмы бодрствования и сна до сих пор изучаются и существует, как минимум, несколько теорий того, как работают наши внутренние часы. Находясь в состоянии бодрствования, мы осознанно реагируем на любые раздражители, полностью отдавая себе отчет в своей связи с внешним миром, наша мозговая деятельность находится в активной фазе и практически все процессы жизнедеятельности, протекающие в нашем организме, направлены на поглощение и рациональную трату энергоресурсов, поступающих извне в виде воды и пищи. В общей сложности психофизиология сна и бодрствования обусловлена регуляцией различных системных структур головного мозга, которая, в частности способствует накоплению полученной информации, когда мы находимся в состоянии активности и более детальному ее усвоению и распределению в отделы в период сна.
Пять ступеней снаСостояние сна характеризуется отсутствием активности, направленной во внешний мир и условно делится на пять стадий, каждая из которых длится примерно по 90 минут.
- Первые две из них – это стадии легкого или поверхностного сна, в течение которых замедляются дыхание и частота пульса, однако, в этот период мы можем проснуться даже от малейшего прикосновения.
- Затем наступают третья и четвертая фазы глубокого сна, во время которых наблюдается еще большее замедление сердцебиения и полное отсутствие реакции на внешние раздражители. Разбудить человека, находящегося в стадии глубокого сна уже гораздо сложнее.
- Пятая и последняя фаза сна в медицине называется REM (Rapid Eye Movement – или быстрое движение глаза). На этом этапе сна дыхание и сердцебиение учащаются, глазные яблоки двигаются под закрытыми веками и происходит все это под воздействием сновидений, которые видит человек. Специалисты в области сомнологии и неврологии утверждают, что сны снятся абсолютно всем, просто не все люди их запоминают.
В момент засыпания, а также по окончании глубокой фазы сна, мы входим в так называемое пограничное состояние между сном и бодрствованием. В этот период связь сознания с окружающей 
реальностью, в принципе присутствует, но в полной мере мы себя с ней не ассоциируем.
Нарушения сна и бодрствования могут быть вызваны различными психофизиологическими факторами, такими, как неравномерный график посменной работы, смена временных поясов при авиаперелетах и т. д. Но причины сбившегося ритма активность – отдых также могут крыться и в определенных заболеваниях, в частности, нарколепсии или гиперсомнии. В любом случае, при любых мало-мальски выраженных нарушениях цикличности состояний бодрствования и сна, желательно проконсультироваться со специалистом.
Что видит и ощущает человек между сном и явью? Десятилетиями психологи, гипнологи и нейрокибернетики бьются над этими загадками. Вопросы родились не на пустом месте: есть прецеденты, когда психически здоровые люди на грани засыпания наблюдали аномальные видения, оставляющие впоследствии в нашем мире вполне материальные следы.
Мы знаем, мозг человека все время работает, спим ли мы или бодрствуем, - он генерирует и излучает определенный тип волн. Энцефалографы, подключенные к коре головного мозга, беспристрастно записывают электроэнцефалограммы, отражающие активность той или иной деятельности нашего мыслительного центра. По типу колебаний альфа-, бета-, дельта- или тета-волн всегда можно определить какой орган или система активны в организме. Если перевариваем пищу, то мозг предпочитает альфа-волну. Если пишем стихи или малюем картину, или изобретаем, то на сцену выступают тета-волны. Они отвечают за творческую жилку человека.
Когда мозг пульсирует в пограничном состоянии сознания между сном и явью, расшифровать этот хаос вибраций сложно. Не с чем сравнивать, нет исходных образцов диаграмм, нет адекватных описаний «правильности» работы мозга. В этом состоянии человек может видеть, слышать, чувствовать вкус, осязать прикосновение. Отделить же галлюцинацию от реальной картины он не в силах. Иллюзионная картина мира и материальная реальность во внутреннем нейрокибернетическом пространстве мозга смешивается самым причудливым образом и представляет разуму новый узор междумирья сна и яви. Медицина утверждает: так работает проверка долговременной и кратковременной памяти. Информация сортируется: редко используемое отбраковывается, остается в кратковременной памяти, а ненужное блокируется, и мы забываем какой-то эпизод; наоборот, - часто используемое перезаписывается в долговременное «мозгохранилище».
Но мы не поверим, что в фазе засыпания мозг, как старьевщик, только и делает, что разбирает всякий информационный хлам. Психологи полагают, что главный командный пункт нашей центральной нервной системы перед сном управляет процессами торможения и бодрствования и ищет кратчайший путь к оптимизации состояния психики между стрессами и комфортом. Гипнологи же до сих пор не могут дать точного определения состоянию гипнотического сна (не путать с обычным сном) и глубокого транса. Нейрохирурги шутят: при трепанации черепа не видно ни ума, ни разума, ни сознания, ни души, а взору предстают одни лишь мозговые извилины, требующие глюкозы и кислорода.
Некоторые чувствительные натуры, занимающиеся самонаблюдением и самопогружением в транс, утверждают, что пограничное состояние сознания позволяет человеку увидеть мир более цельным и насыщенным, чем обыденная материальность. Лгут ли они себе или другим? Можно ли списать эти видения полностью на галлюцинации или принять во внимание один неоспоримый пока что факт. Вселенная, - ее видимая и наблюдаемая часть, - изучена сегодня едва на 4%, а как же остальные 96%?
Современная наука на разных макро и микроуровнях предполагает, что не все так просто в реальном мире, как в классической Ньютоновской механике или же в пространстве-времени Минковского. Недаром за последние пятьдесят лет появилось множество физических моделей об устройстве мира, расширяющих горизонты мироздания. Это и дополнительные измерения, куда прячется квантовая гравитация с гравитонами. Это и параллельные Вселенные со своими собственными физическими константами и собственным течением времени. Это и космические струны с нулевой толщиной, где могут скрываться сонмища иных миров. Венцом научной мысли является Метавселенная, в которой как в аквариуме плавают мириады различных Вселенных.
Мы достоверно пока не знаем, на что способен мозг человека, особенно в стрессовых или иных пограничных состояниях сознания. Способен ли мозг человека воспринять информацию из Метавселенной или других Вселенных? Не исключено, что именно между сном и явью, чтобы увидеть иные миры, мозг «хулиганит» и подобно стритрейсеру жмет на педаль газа, заставляя человека обрести как бы дополнительную информацию для размышлений. А вдруг что-то полезное узнаем? Пресловутая таблица Менделеева тому «железное» доказательство.
В последнее время пришёл к убеждению, что изо всех известных мне современных и несовременных "парапсихологических" практик самая продуктивная - это работа с состоянием. Никаких крыльев летучих мышей, нет:-) Даже суфийские кружения - при таком подходе лишь средство, в не цель.
И одно из самых интересных и практически полезных состояний, которые я "распробовал" за крайних полгода - это скольжение между сном и явью.
Это - состояние, когда ты не очень-то заснул, или не очень-то проснулся:-). В моём случае это почему-то легче работает на просыпании, чем на погружении внутрь сна. Метафорически это можно выразить в образе айсберга:
Картинка проста - представим всё доступное человеку знание единым айсбергом, у которого сознание - маленькая, но открытая часть; а подсознание - большая, но скрытая. Фиксируя б0льшую часть внимания на сознании, мы находимся наяву; фиксируя б0льшую часть внимания на подсознании - во сне. Переход в состояние скольжения - это фиксация внимания на узенькой полоске между сном и явью.
Это как в той песне: "мне малым-мало спалоось, да во сне привиделоо-оось". Да.
Плюсы нахождения в этом состоянии:
1. Большая цельность, слитность своей личности. "Скользя", получаешь удовольствие от бытия.
2. Способность получать прямое, наиболее актуальное на данный момент знание. Например, когда я первый раз вошёл в "скольжение", я был в гостях у друга. Было включено интернет-видео, в котором американец лет 30-ти бегло верещал о рестлинге по-английски. Сразу скажу, мой английский is good, но далеко не excellent, особенно по части разговорного - поэтому я не особо воспринимал, о чём тот говорит. Да и рестлинг меня не особо интересовал. "Скользя", я не только понимал каждое его слово - не переводя, со всеми интонациями и фразеологизмами, я ещё и проникся его состоянием, сопереживал ему. Второй раз в "скольжении" дал мне истинное имя человека, находящегося рядом. По пробуждении, рассказав об этом - получил подтверждение: человек с самого детства мечтал об этом имени, и мать должна была его так назвать, если бы не вмешалась бабушка.
Специальных способов для перехода в скольжение я не применяю, но похожими состояниями пользовался Сальвадор Дали. И применял для входа следующий способ, который называл "сон с ключом в руке": садился в удобное кресло с подлокотниками, в одну (расслабленную!) руку ложил металлический ключ - так, чтобы когда он, засыпая, расслаблялся окончательно, ключ падал на пол и будил его. Внимание не успевало погрузится глубоко в сон, и художник мог запомнить пару образов из сна по пробуждении.
7-8 лет назад я практиковал этот метод, впрочем, без большого успеху - либо падающий ключ (ложка/вилка/что угодно металлическое и не очень тяжёлое) стукался об пол так тихо, что я не просыпался; либо, когда я ставил под рукой металлический тазик, звук был настолько оглушительным, что образ сна мог потеряться из-за испуга. Но, в любом случае, практика эта определённый эффект дала - кто знает: если бы я не делал её тогда, смог ли бы я сейчас переносить сознание в скользящее состояние усилием воли.
Попробуйте - может у вас получится. Но помните, главное - внутреннее усилие, практика - лишь средство.
В то мгновение сна, когда ты еще не спишь, но уже и не бодрствуешь, в этот самый миг раскрывается Бытие.
В вашем сознании существуют некоторые жизненно важные мгновения. В эти мгновения вы ближе к своему центру, чем в любое другое время. Вы меняете “передачу”, и в тот миг, когда вы меняете передачу, вы проходите через нейтральное положение. Это нейтральное положение более близко вам. Утром , когда сон уходит, исчезает, и вы чувствуете себя пробуждающимися, но еще не пробудились, когда вы как раз в середине пробуждения, вы находитесь на “нейтральной скорости". Этот миг, когда вы уже не спите, но еще не пробудились, как раз посередине. Вы включили нейтральную скорость. При переходе от сна к бодрствованию ваше сознание меняет весь свой механизм . Оно перепрыгивает от одного механизма действия к другому. Между этими двумя механизмами другого механизма нет; между ними промежуток. Сквозь этот промежуток вы можете увидеть некоторый проблеск своего бытия. То же самое происходит и вечером, когда вы перепрыгиваете обратно от механизма бодрствования к механизму сна, с сознательного на бессознательное. На одно мгновение механизма нет, нет никакого давления механизма на вас, потому что вы должны предпринять прыжок от одного механизма к другому. Если вы сможете быть осознающими между этими двумя мгновениями, если вы сможете вспомнить самих себя между этими двумя мигами, то вы получите некоторое представление о своей реальной сущности.
Как выполнять эту технику? Когда вы собираетесь заснуть, расслабьтесь. Закройте глаза, зашторьте комнату. Просто закройте глаза и ждите. Сон приближается; просто ожидайте, ничего не делайте, просто ждите! Ваше тело расслабляется, тело становится тяжелым: ощутите это. Почувствуйте это. Сон несет свой собственный механизм, он начинает работать. Ваше бодрствующее сознание исчезает. Вспоминайте, потому что миг будет весьма неуловимым, миг будет крошечным. Если вы упустите, вы упустите. Это очень короткий период - один миг, очень маленький промежуток, и в вас произойдет переход от бодрствования ко сну. Просто ждите, оставаясь полностью осознающими. Продолжайте ждать. Это потребует некоторого времени. На это потребуется, как минимум, три месяца. Только тогда вы сможете получить некоторый намек на тот миг, который как раз посередине. Так что не спешите. Вы не можете сделать это прямо сейчас; вы не сможете сделать это прямо сегодня вечером. Но вы должны начать, и вы, возможно, должны будете ждать несколько месяцев.
Обычно это внезапно случается в течение трех месяцев. Это случается каждый день, но вашу осознанность и встречу с этим промежутком невозможно спланировать. Это случается. Вы просто все время ждете, и однажды это случается. Однажды, внезапно, вы осознаете, что вы не бодрствуете и не спите - весьма таинственное явление. Вы можете даже испугаться, потому что до сих пор вы знали только два состояния: состояние бодрствования и состояние сна. Но вы не знаете третьего состояния вашей сущности, когда вы и не спите, и не бодрствуете. При первом опыте этого состояния вы можете испугаться. Не пугайтесь. Все новое, то, что ранее не было известным, должно вызывать некоторый страх, потому что этот миг, если вы будете переживать его снова и снова, даст вам также и новые ощущения: вы будете чувствовать себя ни живыми, ни мертвыми, ни тем, ни этим. Это бездна.
Эти два механизма подобны двум холмам; вы перепрыгиваете с одной вершины на другую. Если вы остановитесь в середине, вы упадете в бездну, в пропасть без дна: вы будете все время падать, падать и падать. Эту технику используют суфии, и прежде, чем они дадут эту технику ищущим, они дают также другую практику, просто в качестве меры безопасности. Всякий раз, когда в системе суфизма предлагается эта техника, перед этим дается другая техника, которая заключается в том, что вы закрываете глаза и представляете, что вы падаете в глубокий колодец - темный, глубокий, бездонный. Просто представьте себе падение в глубокий колодец - падение, падение и падение, бесконечное падение. Дна нет, вы не можете достичь дна. Теперь это падение не может прекратиться. Вы можете прекратить его; вы можете открыть глаза и сказать “хватит”, но само по себе это падение прекратиться не может. Если вы продолжаете, то обнаруживаете, что колодец бездонный, и он становится все темнее и темнее.
В системе суфиев сначала должно практиковаться это упражнение с колодцем
- с этим бездонным темным колодцем. Это приятно, полезно. Если вы практикуете это упражнение и осознали его красоту, его безмолвие, то чем глубже вы будете падать в колодец, тем более молчаливыми вы будете становиться. Мир остается где-то далеко, вы чувствуете, что вы улетаете далеко, далеко, далеко. Тишина нарастает вместе с тьмой, а там, в глубине, нет дна. Страх овладевает вашим умом, но вы знаете, что это всего лишь воображение, поэтому можете продолжать.
Благодаря этому упражнению вы становитесь более приспособленными к этой технике, но тогда, когда вы падаете в колодец между бодрствованием и сном, это уже не воображаемое; это истинный факт. И здесь тоже нет дна, эта пропасть бездонна. Вот почему Будда назвал эту ничем не заполненную пустоту шуньей. Ей нет конца. Раз вы познали ее, вы тоже становитесь бесконечными. Это видение трудно получить во время бодрствования. Его невозможно, конечно, получить и во время сна, потому что тогда механизм действует и трудно ра- зотождествить себя от этого механизма. Но вечером и утром случаются другие состояния - всего два таких состояния за двадцать четыре часа, - в такие мгновения эти состояния приходят очень легко, но для этого нужно ждать.
Во время бодрствования мы фальшивы, и мы очень хорошо это знаем. Во время бодрствования вы неискренние, неестественные. Вы улыбаетесь тогда, когда более естественными были бы слезы. Эта фальшь продолжается во время вашего бодрствования, она продолжается даже во время вашего сна - уже в другом виде, естественно. Ваши сны надуманные, они не реальные. Это удивительно, что даже во сне вы не реальные, не естественные, даже во сне вы боитесь и создаете образы. Вы настолько фальшивы, что не можете даже иметь реальных снов.
Таковы наши два фальшивых лица: одно проявляется, когда мы бодрствуем, другое - когда спим. Между этими двумя фальшивыми лицами есть очень маленькая дверь, промежуток. Вы можете получить некоторое представление о вашем первоначальном лице в этом промежутке. Получить представление о том лице, которое было у вас тогда, когда вы еще не общались с матерью и, следовательно, с обществом. Когда вы были один на один с самим собой; когда вы были не тем и этим; когда не было разделения. Было только реальное; нереального не было. Вы можете бросить взгляд на это лицо, на это невинное лицо между этими двумя механизмами.
Тантра утверждает, что ни во сне, ни во время бодрствования вы не настоящие. Вы настоящие только между этими двумя состояниями. Так что не связывайтесь ни с бодрствованием, ни со сном и сновидениями. Уделите внимание промежутку; осознайте промежуток меходу ними. Поймайте проблеск, переходя из одного состояния в другое. И раз вы узнали, когда наступает этот промежуток, вы стали его хозяином. Вы имеете ключ; в любое время вы можете открыть этот промежуток и войти в него. Открывается другое измерение существования: измерение реального.
Во время космических полетов имеют место нарушения в восприятии. Так, во время полета В. В. Волков записал: "В шлемофонах характерное потрескивание эфира... Внизу летела земная ночь. И вдруг из этой ночи сквозь толщу воздушного пространства... донесся лай собаки. Обыкновенной собаки, может, даже простой дворняжки... А потом... стал отчетливо слышен плач ребенка" 204. Врачу X. Линдеману на 31-е сутки трансатлантического плавания на небольшой парусной лодке начало казаться, что защитное покрывало вдруг заговорило человеческим голосом. Затем он стал слышать голоса, которые раздавались кругом и исходили от невидимых вещей. Нарушения в восприятии появлялись на фоне неодолимого желания спать. На девятой неделе плавания также на фоне сонного состояния у него появились яркие зрительные обманы восприятия. Когда он поборол дремотное состояние, видения исчезли. У. Уиллис при одиночном плавании на плоту описывает аналогичные обманы восприятия в периоды, когда ему хотелось спать, а сложившаяся обстановка требовала активной деятельности205.
На наш взгляд, указанные нарушения в восприятии можно отнести к гипнагогическим представлениям, развившимся в промежуточном состоянии между бодрствованием и сном. Как отмечалось, в условиях длительной сурдокамерной изоляции появляются гипнотические фазовые состояния. Интересны гипнагогические представления, имевшие место у врача Б. и журналиста Е. Терещенко в условиях групповой изоляции, длившейся 70 суток.
Приводим записи испытуемого Б. "Сегодня мне хочется остановиться на интересном явлении, которое я давно ощущаю по ночам перед сном, но все как-то сразу не отмечал в дневнике, а утром, естественно, забывал. Несколько дней тому назад, я перед сном вдруг начал ощущать какие-то галлюцинации. Впервые услыхав, я испугался, и сразу же в голову полезла шизофрения, раздвоение личности, симптом слуховых галлюцинаций при этом заболевании. Вспомнился мой первый больной из психиатрической клиники... Он был первой скрипкой в театре оперы и балета. И вот у него наряду с основным симптомом заболевания - раздвоением личности - были сильные слуховые галлюцинации. Но ведь это был музыкант, и очень образованный (он окончил консерваторию и аспирантуру), а я? И на душе стало не очень-то хорошо...
Только начал проваливаться в бездну сна - вновь эта музыка. Теперь я более внимательно начал прислушиваться к ней. Это была какая-то заунывная, довольно приятная мелодия (очень похожая на японскую музыку), которая то уходила на очень высокие ноты, то спускалась на самые низкие. Причем ее характер был какой-то неземной; она походила на ту музыку, которую сейчас воспринимают как космическую, или же на ту, которую представляют в виде красок и изменения гаммы цвета. Но мелодия для меня была очень приятная. Дальнейший ход событий я не помню, так как заснул...
В другой раз у меня в органную музыку влились голоса хора мальчиков - мелодичные, высокие, переходящие даже на пискливые тона. Честно говоря, я не очень-то люблю голоса мальчиков, а выступление хора Свешникова у меня всегда ассоциируется с чем-то неполноценным. А тут музыка вызвала у меня довольно положительные эмоции, хотелось ее все время слушать, слушать и слушать... Но сон, вероятнее всего, прервал это наслаждение. Сновидений вновь не было. Такие явления повторялись еще несколько раз.
Что же это? Плод больной фантазии или объективная реальность, трансформирующаяся в музыку? Не могу ответить. Только одно могу сказать, что все эти явления, возможно, связаны с работающим вентилятором. Но очень интересно: почему все это происходит перед сном и именно ночью, а не днем? Второе: почему характер слышимой музыки каждый раз другой? Акустика камеры? Но, по-моему, просто смешно об этом говорить. Какая может быть акустика в музыкальном понимании в этом склепе?"
Примерно такие же явления отмечались и у Е. Терещенко. В своем дневнике он писал: "Уже целый месяц я слышал в нашей абсолютно звуконепроницаемой камере по ночам, в полной тишине, голоса, музыку, пение Козловского, хор, визг, завывание, возню животных в вентиляционной трубе. Я никому не говорил об этом. Я лежал с открытыми глазами, стараясь отогнать звуковые привидения,- ничего не получалось. Перед самым выходом Стаc признался, что слышал органную музыку и хор мальчиков. Вот почему у него иногда был такой странный вид. Молчал он по тем же самым соображениям, что и я" 206.
По нашему мнению, гипнагогические представления в этих случаях появились в связи с развитием ультрапарадоксальной фазы в период засыпания. В отличие от стойкой продолжительной ультрапарадоксальной фазы при некоторых психических заболеваниях, здесь она выступала как относительно кратковременная (не более 30-40 минут) в процессе засыпания.
Если в приведенных примерах гипнагогические представления в условиях сенсорной депривации встречались только в период засыпания, то при длительной бессоннице в этих же условиях они появлялись и в состоянии бодрствования. Вот что рассказал испытуемый Г.: "Тут в конце режима непрерывной деятельности я обнаружил такую способность. Сел я в кресло, в углу шумит вентилятор... И мне почудилось, что я услышал какую-то нотку. Нотка эта сразу как-то ассоциировалась с песней "Горизонт, горизонт". По сути дела, там шум какой-то, а я в этом шуме начал прослушивать песню... Вот также мне показалось, что я через вентилятор слышу, как тихонько играет приемник. Ну а потом понял, что один и тот же мотив по радио не могут беспрерывно передавать в течение длительного времени" 207.
В подтверждение того, что музыкальные гипнагогические представления возникают именно на фоне ультрапарадоксальной фазы, можно привести следующие доводы. В обычных условиях органная музыка и хор мальчиков у испытуемого Б. вызывали только отрицательные эмоции. Появление этой музыки и хора в период засыпания может рассматриваться как оживление представлений "нежелательных", заторможенных, но становящихся "парадоксально" приятными. Приведем запись из дневника Б. от 2 сентября: "Опять перед сном это музыкальное сопровождение. Теперь пионерский горн, звуки которого перешли в какую-то приятную музыку, и наступил сон".
Причина внезапного и однократного появления звуков горна в ночь с 1 на 2 сентября была субъективно непонятна испытуемому Б. до совместного анализа и обсуждения с нами. Когда же для объяснения появления музыкальных представлений, противоположных вкусу испытуемого Б., была выдвинута гипотеза о развитии ультрапарадоксальной фазы, то психологическая причинная связь включения звуков горна в музыкальные гипнагогические представления стала для него субъективно очевидной. 1 сентября - день начала учебных занятий в школе. В этот день дочь Б. в связи с тяжелым заболеванием пойти в школу не смогла. Целый день мысли о дочери не покидали Б. Засыпая, он старался избавиться от них. Не исключено, что в период засыпания именно эти мысли получили свое образное отражение в звуках пионерского горна.
В период развития гипнагогических фаз относительно устойчивый, выработанный в процессе индивидуального развития личности характер эмоциональных отношений к предметам и явлениям может существенно нарушаться. Это происходит, во-первых, потому, что представления могут выходить из обычных для них ассоциативных связей и вступать в причудливые новые, и, во-вторых, потому, что динамика эмоций, подчиняясь динамике фазовых состояний, может вызывать смену эмоционального фона без четкой связи с конкретным комплексом представлений.
Фазовая динамика развития музыкальных гипнагогических представлений в рассматриваемом нами случае заключалась в том, что размышления и ориентировочная деятельность превращались в дальнейшем в приятно неопределенную форму наслаждения с причудливым сочетанием музыкальных феноменов, которая потом незаметно переходила в глубокий сон. Об этом говорит следующая запись: "Но вернусь к моему сну. Эти странные явления со слуховыми.галлюцинациями (иначе я их не могу назвать) продолжаются по-прежнему. Вот вчера, засыпая, я опять услышал органную музыку на тему русских народных песен в такой фантастической вариации, что просто поразительно, как можно выдумать такие музыкальные образы. Затем все это перешло в траурную песню... В конце в музыку влились голоса мальчиков, и на душе стало так блаженно, что просто диву даешься. И это от такой песни!!! Вот же чертовщина какая напала на меня!"
Особенности музыкальных гипнагогических представлений, наблюдавшихся в длительной изоляции, не могут быть поняты, если исходить лишь из физиологии фазовых состояний. Известно, что каждый причастный к музыке человек может найти в своей памяти такие мелодии, которые ему не удается представить без "опоры на восприятие", но которые легко всплывают в сознании, когда исполняется их аккомпанемент. В рассматриваемых нами случаях музыкальные представления развивались на фоне шума работающего вентилятора. Вначале этот шум сильно беспокоил испытуемых и мешал засыпанию, но в процессе адаптации он стал, по-видимому, "нейтрализоваться" наслаивающимися музыкальными представлениями. Такой способ "нейтрализации" не являлся необычным для испытуемых, так как нечто подобное происходило с ними при поездке в поезде, когда под стук колес на стыках рельсов у них также возникали в памяти ритмичные мелодии. Но если в этих случаях мелодии переживались как внутренний психический акт, то в условиях изоляции музыкальные представления локализовались вовне и сопровождались иллюзией их непроизвольности.
